— После того, что произошло с Медузой, этот сутенер ни за что на свете — даже под дулом пистолета — не взял бы из твоих рук телефонную трубку. И, к слову сказать, был бы абсолютно прав. Поэтому, — продолжала Милая, — я сделала ему небольшое внушение через его аппарат.

— И каковы же были инструкции?

— Высадить тебя у станции подземки, а затем ехать по прямой, пока не кончится бензин или не остановит полиция.

— А наша встреча?

— Он забудет про тебя сразу же, как только вы расстанетесь.

— Ты умеешь быть убедительной, когда захочешь...

— Да, это у меня всегда хорошо получалось.

Под впечатлением ее последних слов мне в голову пришла неожиданная мысль: наш союз с Милой — вовсе не равноправное партнерство, где каждый имеет свободу волеизъявления, а отношения хозяина и раба. Причем слуга (то есть я) настолько зомбирован, что даже не осознает своего подневольного положения.

Впрочем, сейчас было не место и не время выяснять отношения, К тому же я все равно не смог бы ничего изменить.

— Ларри, ты не одолжил бы мне свой пиджак? — переключился я на своего спутника.

После того как я вышел из люка канализации, моя одежда очень гармонично сочеталась с обликом испитого бродяги, однако для поездки в метро требовалось хоть какое-то подобие приличия.

— Какой разговор! — Водитель был настолько счастлив избавиться от своего опасного пассажира, что с радостью отдал бы все, что угодно.

Он резко затормозил, прижался к обочине и остановился.

— Приехали, — весело сообщил сутенер, одновременно снимая и протягивая мне свой пиджак, — Кстати, он из змеиной кожи.

— Спасибо, Ты классно водишь тачку. Было приятно прокатиться с тобой, — Я говорил совершенно искренне.

Ларри, с облегчением улыбнувшись счастливой искренней улыбкой, махнул на прощание рукой и резко сорвал машину с места. Кошмар закончился, он вновь был свободен. Жизнь в эти мгновения казалась ему прекрасной и удивительной как никогда...

Меньше чем через десять минут он направит свой искореженный погоней автомобиль в бензовоз, сливающий горючее в резервуар заправочной станции. Взрыв и пожар будут настолько сильными, что потом еще долго не смогут опознать останки погибших.

Милая безжалостно рубила концы, искусно заметая следы. Но на этот раз ее план не сработал, потому что в потоке машин, следовавших за нами, находился автомобиль, оснащенный полицейской рацией.

Детектив Баренс, несколько минут назад услышавший информацию о преследовании красного кабриолета, увидел, как покореженный автомобиль, подходящий под описание и, судя по всему, совсем недавно побывавший в серьезном переплете, остановился неподалеку от станции подземки. Из него вышел мужчина, лицом и одеждой напоминающий бродягу-алкоголика, и направился к входу в метро.

После чего машина резко сорвалась с места, влившись в транспортный поток.

Баренс сообщил об увиденном и продолжал следовать за кабриолетом с подозреваемым.

Он был слишком близко от автомобиля камикадзе, когда тот взорвался вместе с бензовозом, поэтому тоже не выжил. Но информация, переданная детективом, мгновенно запустила механизм преследования (давший было сбой, когда мы вырвались из ловушки) на полную мощность.

* * *

Переулок казался пустынным и темным. Не было ни фонарей, ни света из окон домов. С неба безостановочно лил холодный осенний дождь, и общее состояние промозглости как нельзя лучше дополняло мрачную картину этого хмурого вечера.

Вивьен была одета совершенно не по погоде. Она шла, безуспешно пытаясь закутаться в легкий плащ, который не мог спасти от пронизывающего холода озябшее тело.