Я звонил ей вчера. Мне было даже как-то странно с ней разговаривать.

Жена моего брата, которую я никогда не видел. Он познакомился с ней через полгода после того, как меня отправили на базу в Германию, а еще через восемь месяцев они поженились. Они были женаты уже два года, а я даже не знал, как она выглядит. Все-таки, что ни говори, а три года службы — это чертовски долго, сам испытал на своей шкуре.

В бумажке было написано, что отель находится на углу Лексингтон-авеню и Восточной 52-й улицы. Я встал и подошел к карте, висевшей в дальнем конце вагона. Похоже, мне надо было выходить на станции «51-я улица», которая была на линии «Лексингтон-авеню». Определив, где я сейчас нахожусь, я понял, что мне надо делать пересадку на станции «Юнион-сквер».

Оказалось, что это вторая остановка после моста. Я выволок свои чемоданы на платформу и, не обращая внимания на толчки прохожих, начал разглядывать указатели, а найдя нужный, поднялся наверх, поймал такси и сказал, куда ехать.

Когда машина остановилась, счетчик показывал 75 центов. Я дал таксисту доллар, и через минуту коридорный вносил мои чемоданы в вестибюль отеля. Над входом торчал зеленый козырек, а швейцар был одет в зеленую с золотом ливрею.

Я сказал портье, что приехал встретиться с отцом, Уиллардом Келли-старшим, и вскоре второй коридорный подвел меня к двери его номера.

— Я сам постучу, — сказал я, протягивая ему четвертак. — У нас семейная встреча.

— Да, сэр, — кивнул тот, сунул монету в карман и ушел.

Я постучал, и дверь распахнулась. На пороге стоял мой отец.

— Рэй, паршивец! — с улыбкой воскликнул он.

Я тоже расплылся в улыбке, даже щеки заболели. Втащил в номер чемоданы, и отец радостно хлопнул меня по плечу.

— Ты писал, что собираешься стать сержантом. Что случилось? На чем-нибудь прокололся?

Действительно, я довольно быстро сумел получить звание рядового первого класса, и у меня была масса возможностей заработать повышение, но я ясно дал понять, что на сверхсрочную не останусь. Вот начальство и решило, что нет смысла продвигать по службе человека, который все равно долго в армии не задержится.

— Решил стать штатским, — усмехнулся я.

— Клянусь богом, Рэй, ты отлично выглядишь. Слушай, да ты, по-моему, подрос, а?

— Вряд ли. Наверное, просто в плечах раздался.

— Господи, ну конечно! А ведь когда уходил, был совсем мальчишкой. Да, кстати, ты ведь еще не видел Бетси. Ей сейчас пять месяцев. — Он рассмеялся.

— Ну и каково это — быть дядюшкой?

— Пока не знаю. Я вчера разговаривал с Энн по телефону. По голосу она вроде бы ничего.

— Отличная девушка, просто отличная. Билл теперь остепенился, и это целиком ее заслуга. — Он покачал головой, быстро заморгал и, обняв меня, похлопал ладонью по затылку. — Господи! — тихо сказал он, и его голос задрожал.

Сначала я крепился, но потом тоже не выдержал. Мы плакали, как две женщины, и все хлопали друг друга по плечам, чтобы доказать самим себе, какие мы крутые парни.

Потом я предложил сходить перекусить и выпить пива, но неожиданно отец заупрямился и сказал, что ему неохота выходить из номера. Я решил, что он просто устал от поездки и от жары. Жара и впрямь была адская, хотя в номере работал кондиционер.

Мы поели в ресторанчике по соседству, а потом отец захотел вернуться в отель. Вообще-то, я был бы не прочь прогуляться и посмотреть город, но потом решил, что все-таки мы не виделись целых три года, и не стал спорить. Но пока мы шли в отель, я с любопытством смотрел по сторонам. Я родился в Нью-Йорке, но мне не было еще и года, когда родители переехали, так что города я совершенно не помнил.