Сильные стороны: быстрота реакции, устойчивость к жизненным катаклизмам, смелость.

Слабые стороны: агрессивность, неспособность к компромиссам, эмоциональная несдержанность.

Д — Эстетствующий. Что я думаю о себе? «Размышляя, я познаю мир. Этот мир сложен, в нем открываются бездны, все вокруг наполнено глубоким смыслом. Внешние предметы и события – лишь символы его глубинного содержания, данного нам в эмоциях и ощущениях. И все так связано между собой, что постичь все это совершенно не возможно. Но я стремлюсь постигнуть хотя бы крупицу того великого смысла, и мне многое открылось. Другие же могут понять даже сотой доли того, что открылось мне. Мне тяжело с обычными людьми. Меня угнетает их приземленность и слепота. Тех, кто не лезет в душу, я научился не замечать, с остальными кое–как считаться.

Жилище как среда обитания существует независимо от меня, оно живет своей внутренней жизнью. То, что я люблю в своем доме, кажется другим чем–то странным или нелепым. В дружбе больше всего ценю понимание, но понимание всегда дается с трудом. Очень болезненно переживаю разрывы, т.к. людей вокруг меня немного. Но я не показываю людям свою боль. Я схороню ее в своем сердце. Это будет моей тайной».

Какими вас видят окружающие? Представители этого типа очень похожи на портреты Пикассо периода кубизма. Они как будто состоят из множества осколков, не всегда связанных друг другом, а нередко и просто диссонирующих. Когда они движутся, создается впечатление, что ноги идут у них сами по себе, руки – сами по себе, а голова еще в каком–то своем, третьем ритме. В общем, все у него не согласованно. Если он жестикулирует, то жесты кажутся не связанными с речью. То же самое у них и с мимикой. На губах играет улыбка, глаза полны невысказанной грусти, а сам эстетствующий в этот момент спокойно размышляет, почем говядина на рынке. Поэтому, когда эстетствующие ведут беседу, их слова зачастую кажутся окружающим ложью, именно из–за дисбаланса мимики и несоответствующей жестикуляции.

Реакции представителей этого типа тоже не подвластны логике и не всегда адекватны. Они действуют по какой–то собственной внутренней логике, непонятной для других. Обижаются совсем не на то, что принято считать обидным. Поэтому они могут никак не среагировать на грубое оскорбление, и обидеться вусмерть на вполне безобидную шутку. У Сергея Довлатова в «Ремесле» есть такой отрывок: «Как–то раз Найман и Грубин поссорились. Заспорили – кто из них более одинок. Конецкий и Базунов чуть не подрались. Заспорили – кто из них опаснее болен. Шишагов и Горбовский вообще прекратили здороваться. Заспорили – кто из них менее нормальный. «До чего же ты стал нормальный!» — укорял приятеля Шишагов, — «Я–то ненормальный, — защищался Горбовский, — абсолютно ненормальный. У меня есть справка из психоневрологического диспансера… А вот ты – не знаю. Не знаю…»». Действующие лица этих инцидентов как раз демонстрируют реакции эстетствующего типа. Из–за неадекватности своих реакций эстетствующие плохо контактируют с окружающими. В обществе малознакомых или незнакомых людей они чаще всего молчаливы. Но если кто–то из присутствующих невзначай коснется в разговоре темы, которая эстетствующего интересует, и проявит хотя бы незначительное понимание предмета, то эстетствующий станет активным собеседником и будет много с жаром говорить.

Манера одеваться у эстетствующих тоже несколько странная. Они одеваются в каком–то определенном, своем стиле, который может абсолютно не согласовываться с веяниями моды, чувством меры, правилами этикета.