«Мы держимся не за столицу, а за работу. Я пытаюсь понять: как с ним разговаривать? Ищу аргументы. И… Не нахожу!»

«Есть у него родители? Братья, сестры?»

«Нет. Умерли. И брат умер. Его в пьяной драке зарезали, насколько я помню. Эту тему лучше не трогать»

«Плохо. А друг, значит, ты. Есть еще друзья, но они вместе с ним: грабят банк. Плохо»

«Плохо. Согласен. Психологи сказали, что с ним не власть должна говорить. Власти он не доверяет. И не СМИ. Он их ненавидит. Близкие люди, которым он доверяет, к мнению которых прислушивается»

«Есть у него женщина?»

«Есть! Но она заперлась в хранилище! С ключами!»

«Может, ей поговорить с ним? Выйти и поговорить?»

«А у нее есть шанс остаться в живых после этого? Он же здесь, как на войне! А по законам военного времени предателей убивают без суда и следствия»

«Она может поговорить с ним по телефону»

«Не знаю. По-моему, она не хочет с ним говорить. Все, меня зовут. Надо что-то решать. Как его оттуда выкурить?»

«Ты давай, держись»

«Есть у него граната или нет? Вот в чем вопрос!»

«Любовь к деньгам. Разве это странно?»

«Давно он одержим манией иметь собственную квартиру?»

«С тех пор, как живет на частной. Но в чем тут странность?»

«Как часто он говорил об этом?»

«Постоянно!»

«А что именно говорил?»

«Схемы рисовал. Все подсчитывал, какова будет реальная цена квартиры, если взять кредит в банке»

«Вы ему помогали?»

«Да, я пыталась ему это объяснить. Почему банк берет проценты, почему столько, и почему все-таки выгодно брать ипотечный кредит. Но он этого не понимает. Он видит только две цифры: заявленную стоимость квартиры и сколько она будет стоить вместе с процентами. В два раза дороже. И – не понимает! Не понимает, почему так?»

«Вы предлагали ему воспользоваться услугами вашего банка?»

«Конечно! Постоянно предлагала! Но когда он узнал, сколько надо платить в месяц… Есть вещи, которые Ване невозможно объяснить. Он туповат. Математика не его наука. И экономика тоже. Он каждый раз говорил: чем платить такие проценты твоему банку, проще его ограбить!»

«Теперь понятно. Окна его квартиры выходят как раз на банк. В его состоянии…»

«Я ничего не могла сделать»

«Но сейчас-то можете!»

«Что именно?»

«У нас теперь есть SMS, отправленные заложниками. Мы знаем, как выглядят его сообщники. Один худой, среднего роста, женоподобный. Другой низкий, плотного телосложения, страдает одышкой»

«Это мне ни о чем не говорит. Это может быть кто угодно»

«Думайте, Алла Ивановна, думайте!»

«Женоподобный… В ЧОПе нет, там работают крепкие мужчины. В спортзале, куда он ходит… Вряд ли. И толстяк… Я думаю. А какие-нибудь особые приметы?»

«Мы попробуем связаться с заложниками»

«Попробуйте»

«Я и сама вижу»

«Двое других. Особые приметы. Есть такие?»

«Даша, не молчи! Солнышко!»

«Трудно. Он на меня смотрит»

«Что у вас происходит?»

«Переговоры»

«Приехал префект»

«Тощий, субтильный. Похож на женщину. И голос писклявый. Но размер ноги… Сорок пятый! Не меньше! И толстяк. У него акцент. Южный. Мало говорит. Одышка.