Услышав свое имя, Сэмми обернулась, увидела спешившего к ней Конклина и припустила так, словно у нее на ботинках были реактивные двигатели. Соскочив с тротуара, она бросилась на проезжую часть, успев промчаться перед грузовиком с рыбой, поехавшим на зеленый свет.

Я подумала, что грузовик ее сбил, но тот только набрал скорость, а Конклин уже обегал его сзади. Я тоже побежала, ныряя в просветы между машинами и пешеходами с криком: «Полиция! Уступите дорогу!»

Я слышала тяжелое дыхание Конклина, а значит, была совсем рядом, когда вдруг запнулась о трещину в асфальте и упала. Мне не хватало воздуха.

Пошатываясь, я поднялась на ноги, и проходившие люди указали мне направление. К тому времени как я добралась до них, Конклин зажал Сэмми в тупике между двумя зданиями и кричал в лицо испуганной и запыхавшейся девушке:

— Успокойся и послушай.

Множество бродяг поднялись со своих мест возле столовой для бездомных, некоторые из них потихоньку убрались, остальные сгрудились вокруг Конклина и Сэмми. Они угрожающе нависли над ними, и было их немало. Я вытащила полицейский значок, и ворчащая толпа расступилась, освобождая нам место.

— Мы хотим поговорить с тобой в отделении, — тем временем говорил Конклин девушке. — Будешь добропорядочным гражданином и поедешь с нами. Понятно? Будешь с нами сотрудничать, и мы не станем заводить на тебя дело.

— Нет. Я не понимаю. Я ничего не сделала.

— Я хочу тебе поверить, — сказал инспектор Конклин, глядя на нее своими ласковыми карими глазами. — Но не могу.

Глава 82

Двадцать минут спустя Сэмми, фамилию которой мы до сих пор не знали, сидела напротив нас в допросной № 1, а установленная в углу под потолком камера все снимала.

У Сэмми при себе не было паспорта, но она признала, что ей уже есть восемнадцать. Мы имели право ее допросить. Я вела себя максимально дружелюбно, говорила, что понимаю ее страхи, и гарантировала полную безопасность, но она мне не верила.

Ее ответы были уклончивы, а волнение подсказывало, что она скрывает нечто серьезное. Во мне все больше росла уверенность: что бы она ни знала, это поможет нам раскрыть дело Скитальца Иисуса, и, вероятно, уже сегодня.

Темные круги под глазами и впалые щеки говорили о ломке. Наша помрачневшая Сэмми сидела на метамфетамине. Она надорвала упаковку леденцов и принялась ими хрустеть. Я почувствовала аромат дикой вишни и, могу поклясться, впервые ощутила запах страха.

Боялась ли Сэмми, что убийцы Скитальца Иисуса придут за ней, если она поговорит с нами? Или была замешана в этом деле?

Я попробовала еще раз.

— Сэмми, что тебя тревожит? — ласково спросила я.

— Пребывание здесь.

— Послушай, мы не пытаемся тебя запугать. Мы стараемся выяснить, кто убил Скитальца. Помоги нам, и уверяю — с тобой ничего не случится.

— О, в том-то и проблема.

— Разъясни мне. В чем проблема?

Тут с нее упала маска хладнокровной девчонки. Сэмми закричала:

— Я только ребенок! Только ребенок!

Меня проняло, на миг я даже захотела оставить ее в покое, но вместо этого лишь усилила нажим. Я сняла пиджак, чтобы Сэмми могла видеть мое оружие.

— Брось нести чушь, — сказала я. — Расскажи мне, что знаешь, или проведешь лучшие годы своей жизни в тюрьме как соучастница убийства Родни Букера.

Конклин меня поддержал. Он согласился с моим поведением и обращался ко мне уважительно «сержант», не отвечая на умоляющий взгляд Сэмми.

Мы не дадим этой девушке выкрутиться.

Глава 83

Конклин рассказывал мне, что у Скитальца была целая сеть из девушек, торгующих крэком, но я и представить себе не могла на их месте таких, как Сэмми: симпатичных, хорошо одетых белых девушек, изъясняющихся так, словно воспитывались в отличной семье и получили хорошее образование.