— О! Свинки-поросятки! — воскликнул Сбритень. — Ты только глянь на них. — Он подтолкнул Простуна. — Хочу посмотреть на поросяток, хочу, хочу!

— Ты что это? — спросил Простун.

— Хочу обнять свиняток. А потом, может, и укусить. Всего один укус.

— Глупый ты дурак! Это не твои свинятки, чтобы их обнимать и кусать. Это свинки Императрицы.

— Да ей все равно, сколько у нее свиней. Думаешь, она приходит сюда каждое утро и пересчитывает их? — ответил Сбритень, открывая дверцу клетки. Он протянул руку. — Иди, иди сюда. Какая ты вкуснятина! — Он говорил со свиньей напевно, так, как мог бы говорить с ребенком. — Иди ко мне, свинюшка. Милая симпатяжка. — Такое отношение долго не продержалось. Когда свинья не отреагировала на его просьбу, он потерял терпение. — Иди сюда, грязная ты порося! — заорал он, распахнув дверь клетки. — Я хочу набить желудок! Двигай ко мне! А ну!

Он вытянул обе руки и попытался ухватить свинью. Когда заплаточник поднял ее в воздух, та начала визжать. Свинья была крупной, ее оранжевое тело покрывали синие полосы, а голова оставалась белой, как у альбиноса — слепяще-бледная плоть и красные глаза с длинными белыми ресницами. Несмотря на пятачок, голова была не такой вытянутой, как у обычной свиньи, из-за чего животное походило на человека.

— Ах, какая ты замечательная. Вкуснятина! Я могу… могу…

Оголодавший Сбритень раскрыл рот, усаженный рядами острых, как кинжалы, зубов, и вцепился животному в шею. Визг свиньи стал еще пронзительнее. Кэнди продолжала наблюдать за битвой между обедом и обедающим. До катастрофы оставались секунды. Свинья была очень сильной, а заплаточник чересчур озаботился пустотой своего желудка. Не сводя глаз с двух едоков, она ухватила Зефарио за руку и потянула за собой, давая знать, что время побега близко.

Но прежде, чем Кэнди успела сказать хоть слово, из загона вырвались остальные визжащие свиньи.

— Назад! Назад! Идиотские свинятины! — закричал глупец.

— Только глянь, что ты натворил! — взревел Простун.

— Нам пора. Сейчас, — сказала Кэнди.

— Хорошо, — ответил Зефарио.

Свиньи прыгали, протискиваясь между ними и пытаясь освободиться из рук обоих заплаточников. Хаос был только на пользу. Он отвлекал их, и Кэнди с Зефарио успели добежать до двери. Однако их везение быстро кончилось. В последнюю секунду Сбритень махнул своей клешней и случайно запутался ею в волосах Кэнди. Заплаточник обернулся посмотреть, во что угодила рука, и его лицо вытянулось.

— Ловеки! — проговорил заплаточник.

Он развернул к себе Кэнди, и она впервые увидела заплаточника вблизи. Он представлял собой сочетание мастерства и грубости: швы были большими, неровными, но в движениях лица имелся жутковатый реализм. Это не было лицо животного. Грязь Тодо, образующая блестящие влажные глаза, несла в себе разум.

— Я тебя знаю, — сказал Сбритень. — Ты из Цаптауна. Кэнди Квокенбуш.

Он произнес ее имя с удивительной четкостью. Но едва слова успели слететь с его губ, как Кэнди почувствовала, что мимо нее, словно порыв ветра, пронеслась волна силы. Окружающий воздух на секунду вспыхнул, когда кольцо света и силы прошло, закрываясь, словно радужная оболочка. Оно ударило обоих заплаточников в грудь. Они обмякли от ярости и боли. Клешня Сбритеня ослабла, и он выпустил волосы Кэнди.

Она мигом повернулась к Зефарио.

— Вы в порядке? — спросила она.

Он лез рукой под куртку, что-то бормоча себе под нос.

— Я могу помочь? — спросила она, подходя.