– После перехода мы получили новый облик.

Мы? Лишь теперь я осознал, что Лэя тоже изменилась. Она стала гибкой, иссиня-чёрной, перламутрово-сверкающей пантерой, столь прекрасной, что одного взгляда в её сторону было достаточно, чтобы...

Стиснув зубы, я яростно дёрнул хвостом. В этот миг вновь раздался звук, вернувший меня из небытия. Лея вскинула голову.

– У нас мало времени, – сказала она. Её усы встопорщились. – Охотники напали на след.

Я встал. Голова пока кружилась, но силы возвращались удивительно быстро. Странности с памятью лучше оставить на потом. Что-то мне подсказывало, времени действительно оставалось немного.

– Кто гонится за нами? – спросил я.

– Один из местных, – Лэя скрипнула зубами. – Знатный охотник. Предпочитает травлю.

– Где моё оружие?

Она вздохнула.

– Перед самым переходом ты метнул меч в командира тех, пятнистых...

Я уже вспомнил это и сам. Пальцы невольно сжались.

– Вставай, – я схватил её за плечо. – Надо бежать навстречу.

Лэя нахмурилась:

– Их много, Кауран. Несколько всадников, три десятка псов. Есть арбалеты. Лучше продолжить путь, они не догонят...

– Нет, – в груди моей клокотало рычание. – Я справлюсь. Нам нужно оружие и кони. Времени почти не осталось, Лэя.

– Да, – согласилась она. – Времени мало.

Мы затоптали костёр и наскоро перекусили недожареным зайцем. Я чувствовал прилив сил. Недомогание осталось в прошлом, если не считать провалов памяти.

Лэя первой нырнула в изумрудную чащу. Я беззвучно скользил следом.

***

Их в самом деле было много. Шесть всадников, тридцать шесть собак. Лес в этом месте был не таким густым, как там, где я очнулся, и охотники двигались верхом, пустив собак вперёд. Предводитель – высокий человек, в белых чешуйчатых доспехах, ехал на громадном чёрном коне с огненными глазами. Собаки, бежавшие перед ним, остервенело рычали и тявкали. Я сразу узнал адских гончих, с которыми сражался до перехода.

Мы с Лэей долго разглядывали охотника в белом. Он был красив, как гриб ядерного взрыва, если смотреть издали. Темные волосы ниже плеч, ничего не отражающие голубые глаза. Его доспехи были совсем белыми, словно эмалированными. Я видел этого человека раньше.

Много раз видел. И я ненавидел его, как ненавидел всех, подобных ему, отнимающих жизни из развлечения, убивающих для удовольствия. Я и сам не раз убивал – таких, как он.

– Желтоволосый на чалом коне, – негромко сказал я. Этот охотник немного отстал от других и скакал последним. Кивнув, Лэя расстворилась в кустах. Я бесшумно скользнул в другую сторону.

Себе в жертву я избрал пожилого мужчину в зелёной охотничьей одежде. Его вороной жеребец, кажется, почувствовал мой взгляд за мгновение до прыжка – он всхрапнул и мотнул гривой, но я уже взвился в воздух. Выбил всадника из седла, одним прыжком пересёк открытое место и скрылся в кустах. Спустя мгновение ко мне присоединилась Лэя.

– Держи, – я протянул ей короткий кинжал. – Таким оружием охотники добивают подранков.

– Уже есть, – коротко ответила она. Кивнув, я взял в зубы четыре стрелы, зарядил в арбалет пятую и беззвучно побежал следом за отрядом. Чёрная шерсть Лэи мелькала среди деревьев.

Застрелить спутников белого охотника оказалось нетрудно. Лишь один успел закричать, но он был последним, и услышал его только сам предводитель. Прежде, чем тот повернулся, в его панцырь одновременно ударились две стрелы: моя и Лэи. Обе со звоном отлетели.

Человек проявил себя неглупым: резко свистнув, он послал в нашу сторону собачью свору, а сам спрятался за конём, безошибочно определив, откуда стреляли.