Нет, Дана вовсе не серая мышь, но все равно мышка без шансов стать львицей.
– Зато у нас вероятность встретить знакомых приравнивается к пятидесяти процентам из ста, – вздохнула Дана.
Неля остановилась, повернулась к ней и, переплетя пальцы у плоского живота, с видом старшей сестры, которую достали вопросы малышки, произнесла:
– У тебя много знакомых богачей?
– Вообще нет.
– Чего ж ты дергаешься? – И продолжила путь. – Все, закрой рот, рожицу сделай надменную, а то из-за тебя не пройдем фейс-контроль.
Дана попыталась соорудить на лице надменность, но чувствовала себя воровкой, которую вот-вот поймают за руку. Тем временем Неля затрещала, подходя к «блокпосту» у ворот:
– Хватит пререкаться. Я с тобой везде опаздываю, ты у меня как тормоз. Одно могу обещать: больше не возьму тебя с собой никогда…
– Вы кто? – спросил охранник, когда подружки перешли границу частной собственности.
Неля остановилась, будто получила удар плеткой по спине, медленно повернула пышную голову к нему, приподняла брови и высокомерно спросила:
– Это ты мне?
– Вам. – Он сконфузился.
Второй охранник отступил на два шага назад, не желая приключений на свою голову, третий сделал вид, будто не видит двух девиц.
– Мое имя, мальчик, Неля Владимировна, – сказала она с королевским величием. – Тебе все анкетные данные перечислить?
– Да нет, – еще больше смутился он. – Просто все гости давно собрались…
– А нас нет, значит, не все, – перебила его Неля и подтолкнула Дану. – Ты-то чего стала? Иди, черт возьми. Господи, ну и бестолочь.
И две неприглашенные девушки прошли! Дану в жар и холод бросало, от чего испарина, покрывшая спину и живот, то закипала, то едва в лед не превращалась. Безусловно, она бешено волновалась и трусила. Волнение не прошло и тогда, когда шли по аллее между елок и туй, между матовыми шариками-фонариками. Обмахиваясь маленькой и плоской сумочкой, Дана высказала старые опасения:
– А вдруг раскусят и выгонят? Со скандалом?
– Ты мне надоела, – засмеялась Неля. – Видишь, сколько народу? С кем мы пришли, кто такие – никого не будет интересовать. Мало ли кто привел баб с собой. Теперь запомни: много не пей…
– Я вообще не пью.
– От волнения и трезвенники умудряются налакаться, а ты дрожишь как заяц. О себе правду не рассказывай, останься загадкой. Больше молчи. У нас задача завести полезные знакомства, повезет – закадрить мужика, чтоб оплачивал наши капризы. Ну и потусоваться. Выпьем дорогих напитков, поедим изысканных блюд, потанцуем. Согласись, шикарная тусовка с контингентом высшего ранга в тысячу раз интересней дерьмовой дискотеки с бритоголовыми психами и дешевым пойлом. В этом и есть смысл халявы, поняла?
– Как же закадрить, не разговаривая? – недоумевала Дана.
– Включи интуицию, балда. Сейчас подойдем к столику, возьмем по бокалу и гуляем. Все, молчи, надень улыбку.
– А кому улыбаться?
– Просто улыбайся, – процедила Неля, показывая все свои зубы, немного напоминающие лошадиные, но у нее же нет комплексов.
Круглые столы с горками тарелок, бокалами и закусками стояли на лужайке перед домом, народу было полно, все нарядные, но какие-то деланые, в смысле – скованные. Или Дане так показалось? Она взяла длинный стакан с соломинкой, шествовала за подругой, которая кивала направо и налево.
– Ты многих знаешь? – успокоилась Дана.
– Никого, – развеяла покой Неля. |