— Конечно! Беорнингов‑то при Тарбаде так потрепали, что помоги им Махал свои собственные рубежи удержать. Дари с Глубинными Стражами воевать собирался — да и у него потери в хирде были немалые!

— Одни эльдринги, почитай, при своих остались… — уронил Фолко.

— Вот поэтому‑то правитель нас к ним и шлет, — заключил Торин, поглаживая бороду. — Понял теперь, Строри?

— Понять‑то понял, только какая мне от этого выгода? Хорошо, хоть пиво эти эльдринги варить умеют, от жажды не пропадем.

— Ага, ты еще вспомни, как Фарнак нас тем пойлом из морской травы потчевал, — усмехнулся Торин. — Кто потом трое суток животом маялся?

— Маяться маялся, но все равно — еще раз угостят, непременно выпью! — непререкаемо заявил Малыш. — Уж больно льется легко да приятно…

— Ага, а если на следующий день в драку? — не отставал Торин.

— Будет вам! — урезонил друзей Фолко. — Все спорите, спорите… Давайте дело делать. К вечеру хорошо бы уже до Причального добраться.

Причальным назывался тот самый торговый посад, что возник на Исене задолго до вторжения Олмера и в котором друзья познакомились сперва с Хьярриди, а потом и с таном Фарнаком. Во время Исенской Битвы поселок сровняли с землей; его отстроили ховрары, однако король Эодрейд в 1730‑м взял Причальный вновь — правда, победителям достались одни пылающие развалины. Роханцы взялись за топоры, в одно лето срубив городок заново. К еще белым, не успевшим потемнеть бревнам пристаней один за другим потянулись корабли Морского Народа — роханские товары высоко ценились и в истерлингском Арноре, и во владениях Огона, и на юге — в Гондоре, Умбаре и Хараде. Сейчас в Причальном ошвартовался Фарнак.

Друзья покидали Хорнбург с тяжелым сердцем. Никому ничего не объясняя, Эодрейд отправил Брего на Андуин, подчинив Третьему Маршалу ничтожный отряд в две сотни воинов. Богатырь метал разъяренные взоры, однако Эодрейд был со всех сторон окружен своим эоредом, а рядом — разумеется, по чистой случайности! — заняли позицию лучники из полка мастера Холбутлы — нероханцы по рождению…

Они уже выехали за ворота и повернули на ведущую к Ясене торную дорогу, когда Фолко внезапно хлопнул себя по лбу:

— Лопух! Репа гнилая! Как я мог забыть!..

— Э, ты о чем? — всполошился Малыш. — Ненароком яду не в тот бокал подсыпал?..

— Что б тебе язык молотом размозжило! — отмахнулся Фолко. — Кто там говорил, что нужны волшебники? Магов у нас в Средиземье и вправду не осталось, а Древобород‑то жив‑живехонек! Вот у кого спрашивать нужно, если уж не добраться до Орлангура!

— А что он может сказать? — удивился Малыш. — Он ведь сам‑то никакой не чародей! Думаешь, он сможет нам в чем‑то помочь? Сомневаюсь!

— Погоди, ведь Фолко прав, — вступил Торин. — Кроме Фангорна, нам и вправду никто не поможет, а в одиночку мы можем тыкаться как слепые котята.

Нет уж, нельзя пренебрегать никакой возможностью. Крюк до Исенгарда невелик. Предупредим Фарнака, чтобы подождал, и…

— А что, если Древобород твой уволокся куда‑нибудь в свои чащобы? — упорствовал Маленький Гном. — Забыл, что леса его теперь тянутся едва ли не до развалин Дол‑Гулдура?

— Все бы тебе спорить, Строри, — фыркнул Торин. — Скажи уж прямо — лень тащиться!

— Не лень, а времени жаль! — вывернулся Малыш. — Сами же говорите — не маг наш Фангорн, не маг!

— Однако он очень стар и мудр, — заметил Фолко.