- А у меня в покоях живет филин.

Принцесса улыбнулась

- Да, забавная ситуация. Дочка, можно я одолжу твоего друга у тебя на вечер?

Принцесса отложила книги и подошла к отцу.

- Какой-то ритуал? Без этого никак нельзя?

- Не волнуйся, никаких ритуалов. Твой отец решил надраться, но в одиночестве делать это как-то тяжело.

- И ты решил взять мою птицу в собутыльники?

Император внимательно посмотрел на меня.

- Ну, я сомневаюсь, что он много выпьет. Надо чтобы кто-то был рядом и не пел дифирамбов моей мудрости.

- Так позови Ротфуса или Трефта.

- Ротфус сейчас налаживает систему магического поиска, а Трефт принял зелье Чистого разума, накачался зельями повышения интеллекта до самых бровей и ведет какие-то непонятные мне расчёты. Так что верховный маг отпадает по причинам занятости, а мастер зелий больше напоминает разумный кристалл. Очень тяжело ощущать себя единственным незанятым чиновником во всем государственном аппарате.

- Тогда Квоута?

- Я недавно приказал его казнить.

- В девятнадцатый раз?

- Двадцатый.

- Его хотя бы поймали?

- Нет.

- Отец! Если ты будешь отдавать приказ о казни Квоута за любую песню, которая тебя раздражает, то однажды он сбежит из империи.

- В других странах барды хвалят власть. И только у меня какой-то аппозиционный, спасите боги, бард. Он сбегал... Мне его трижды дарили. Мое хорошее отношение соседи ценят гораздо выше талантов имперского Рифмоплета. В любом случае быстро его не поймают.

- Хорошо, бери Зелара. Но если он пристраститься к спиртному, я очень обижусь.

- Вся в мать!

Император улыбнулся, поцеловал дочь в лоб и погладил по макушке.

- Обещаю не спаивать твоего питомца. Пойдем что ли, грустный птиц, поговорим о вечном!

В кабине императора я еще не был. Хотя… Кто был в подобном помещении, считай, видел все кабинеты. Массивный стол из нескольких пород дерева. Удобные кресла, книжные полки. Камин. Над камином портрет статного кареглазого мужчины, чем-то неуловимо похожего на хозяина кабинета. Могучее телосложение, карие глаза, очень теплая улыбка. Мужчина стоял, опираясь на изящное копье.

- Это мой сын, Адриэль. Адариэлька, Ади. – Император представил мне портрет. Он очень обижался, когда его называли Ади. Стоило ему научиться говорить, и он сразу поправлял меня и мать. Очень он не любил, когда с ним сюсюкали. Одуванчиком мать его называла только за глаза. А он действительно был одуванчиком, в детстве. Стройный, с постоянно растрёпанными волосами, которые стояли дыбом от его бесчисленных магических экспериментов. Стоило ему в руки взять любой артефакт, как волосы начинали торчать. Чистый одуванчик. Это он потом уже в деда статями пошел, мясом оброс. Поди, назови такого одуванчиком…

Император взял стакан и плеснул в него на три пальца янтарной густой жидкости из запыленной бутылки.

- Травяной ликер западной долины. Самое дорогое пойло в этой части света. Тебе не наливаю, извини, доче обещал.

Хозяин кабине осушил бокал и налил снова.

- Не хотел я отправлять его в этот поход. Мало ли у нас бунтующих провинций? К тому же так по-глупому. Но нет, надо найти наглеца, надо покарать. И жрецы ему советовали… Всех повесил, да что с того? Надо было сразу же дать добро академии, пусть бы напустили туда какой-то гадости. У них, фанатиков науки, вечно какие-то заклятия на испытания. Расписание даже составили, кто и в какой очередности испытывает. Да мне только этот список «разработок» разослать по провинциям, так сразу бы наступил мир и покой.