На фоне убедительных побед Ушакова успехи англичан после Абукира выглядели весьма скромно. Все их действия, по сути, ограничились лишь тем, что Мальта была взята в блокаду союзнической португальской эскадрой контр-адмирала Ницце и отрядом кораблей капитана Балля.

Нельсон же по-прежнему ничего не предпринимал и упивался своей любовью. О том, что творилось тогда в его душе, лучше всего свидетельствует его письмо графу Сент-Винсенту: "Не удивляйтесь неясности этого письма. Я пишу, сидя лицом к лицу с леди Гамильтон, и если бы Вы, милорд, были на моем месте, то я сомневаюсь, чтобы Вы также смогли хорошо писать. Тут есть от чего дрогнуть сердцу и руке".

Читая такие послания, главнокомандующий только чесал затылок:

— Кажется, наш Нельсон снова увлекся. Любопытно, как долго это продлится на сей раз? Кажется, пора ему хорошенько проветриться!

Пребывание Нельсона в Неаполе явно затягивалось, поэтому граф Сент-Винсент, а вслед за ним и Адмиралтейство вынуждены был деликатно намекнуть победителю, что празднование даже столь громкой победы должно когда-то закончиться, тем более что война с Францией все еще продолжается. Впрочем, лорды предложили Нельсону выбор: если он по-прежнему себя плохо чувствует, сдать дела другому адмиралу, а самому отправиться в Англию для основательного лечения. Получив такое предложение (равносильное почетной отставке), Нельсон сразу же опомнился и стал срочно готовиться к выходу в море. Теперь он уже сам требовал подробных инструкций.

В присланном вскоре письме Сент-Винсента ему предписывалось перехватывать все французские транспортные суда на линии Тулон — Александрия, чтобы полностью изолировать Египетскую армию Бонапарта. Одновременно на Нельсона возлагалась и плотная блокада захваченных французами стратегически важных островов: Мальты — как контролирующей пути из Восточного Средиземноморья в Западное, и Корфу — как ключевого пункта всей Адриатики. При благоприятных условиях Нельсон должен был овладеть обоими этими островами. На эскадру Нельсона также возлагалась защита берегов Сицилии, Неаполя и Адриатики. В случае же возобновления войны в Италии он должен был самым активным образом взаимодействовать с австрийскими и неаполитанскими войсками.

Одного перечня поставленных Нельсону задач достаточно, чтобы понять: время праздников миновало и для контр-адмирала красного флага Нельсона начиналась весьма жаркая пора. Засиживаться более в Неаполе, несмотря на все чары леди Гамильтон, он больше просто не имел права. А потому, когда Уильям Гамильтон в очередной раз стал завлекать его к себе, намекая, что склонен оставить Нельсона наедине со своей женой на весьма продолжительное время, контр-адмиралу ничего не оставалось, как ответить:

— Я не могу больше пользоваться вашим гостеприимством, так как не рассчитываю пробыть больше двух-трех суток в Неаполе. Время безделья для меня закончилось!

Уже перед отплытием Нельсон доложил графу Сент-Винсенту о готовности к руководству военными действиями на Средиземном море: "Придворные круги Неаполя и Вены теряют такое драгоценное время! За три месяца можно было бы освободить Италию, но двор этот настолько безволен, что упустит удачный момент. Полагаю, милорд, что через неделю мы выйдем в море. Я очень болен, но думаю, что бессмысленное времяпрепровождение здешнего двора вряд ли избавит меня от раздражительности. Эта страна скрипачей и поэтов, проституток и негодяев".

Курс нельсоновской эскадры был проложен к Мальте.