– Открыто клиентов не снимала. Большего сказать не могу.

– И чего тебя на шлюх тянет?

– Ты хочешь оскорбить меня?

– Прости, дружище. Но ведь так выходит, что ты сам к ним липнешь…

– Выходит. Но с Настей-то по-другому?

– Это-то да… Но ты уверен, что с ней у тебя жизнь сложится?

– Уверен!

– Ну, дай бог.

– А ты, слышал, свою жену из афганского плена вытащил?

– Не я один, по заложникам работала вся группа.

– Расскажи, как это было.

– Ну уж нет, не сейчас. Это долгая история. Тебе, кстати, когда в наряд заступать?

– Я не заступаю, – ответил Ларсен. – Полковник Дак включил меня в разведгруппу. В 5.50 пойдем к перевалу и от него на восток до поворота ущелья.

– Какое совпадение – я тоже включен в состав разведгруппы. Значит, спим до утра!

– Какое все же здесь небо красивое…

– Да. Звезды близко. Срываются и падают в бездну. Загадывай желания.

– Я не верю в приметы.

– Напрасно. Да, здесь замечательно. На валуне, что справа, гюрза в клубок свернулась; хватанет тушкана – и в нору. По гальке скорпионы шарятся, шакалы где-то рядом стаей рыщут… Хорошо, что еще фаланги не достают. Вреда от них никакого, но до чего же мерзкие твари! В общем, экзотика, кайф.

– Может, обработать местность спецпрепаратом?

– Толку-то? Одни твари уползут, другие приползут. Спи, Пол!

– Не хочется…

– Тогда смотри на звезды и думай о Насте. А я – спать. А ты страдай тихо, у меня сон чуткий. И еще я бываю злой, если не высплюсь или если кто до времени разбудит. А со мной злым связываться не стоит. Не советую по-дружески. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи.

Шепель отвернулся и, накрывшись курткой, тут же уснул. А американский сержант долго еще смотрел на звездный небосклон, думая о русской женщине, пока сон не сморил и его за час до рассвета.

– Неплохо для начала, да, Алекс? Если подобный каменный заслон тянется по всему краю малого перевала, то, думаю, нам придется искать спуски в других квадратах.

– Да уж, – ответил Александр, разглядывая вершину Большого перевала, что высилась над Малым всего метров на двадцать. – На той стороне ущелья та же картина. Одним словом, хреново. Но не будем загадывать; посмотрим, что справа и слева. Может, и найдем щели.

– Расходимся?

Тимохин взглянул на часы:

– 6.20. Уходим по своим направлениям. Связь держим по необходимости, включив на станциях защиту от пеленгации.

– Принято!

Дак подал рукой знак своим подчиненным, и американская группа пошла вдоль гряды на восток. Тимохин же вызвал на связь командира отряда:

– «Марс», это «Орион»!

– «Марс» на связи, – ответил Харсон.

– Докладываю обстановку в районе ориентира. Гряда представляет собой непроходимый участок местности – по крайней мере, на расстоянии прямой видимости. «Ирбис» двинулся на восток, «Орион» начинает продвижение на запад.

– Принял! – коротко ответил Харсон и отключил станцию.

То же самое проделал и Тимохин. Уложив радиостанцию в чехол на груди, он приказал своим подчиненным:

– Выдвигаемся к повороту ущелья на юго-запад. По ходу внимательно осматривать гряду. Нам надо найти хоть крошечный участок подхода к пропасти, чтобы посадить наблюдателя.