— Да? — раздраженно спросил Лагарт.

— Вадим Георгиевич, здравствуйте, это поставщик муки… — нервно ответил мужчина в трубке. Вадим расплылся в улыбке от мысли, что с ним боялись разговаривать. Однако улыбка была у него на лице ровно до следующей фразы поставщика: — Мы разрываем контракт с вами.

— Ты забыл, с кем разговариваешь, щенок? — прорычал в трубку Вадим.

Но угроза не подействовала.

— Если бы мы могли, то продолжили бы следовать нашей договоренности. Но дело не в этом. У нас испортился весь товар. В одно мгновение. Мы смогли достать остатки, но и они оказались непригодны, — сдавленно проговорил поставщик. — Приносим свои извинения.

Ту-ту-ту. Связь прервалась. И только Вадим хотел разбить мобильник, как телефон вновь завибрировал.

Ещё несколько звонков, и Вадим уже сам начал бледнеть, как поставщики в разных частях города. Это немыслимо. Как какой-то выскочка был в состоянии провернуть нечто подобное?! Он же не мог находиться во всех местах одновременно.

Вадим Лагарт начал нервно набирать Фирузику. Если так продолжится, то его контракт с императорской семьей окажется под угрозой, как и сама пекарня Лакруа Паттисье. А этого он не мог допустить.

Но Фирузик не взял трубку.

А в углу кабинета Вадима злобно и насмешливо смеялось чёрное облако. Будет, что доложить хозяину. Приказ он исполнил идеально;

* * *

Рабочий день закончился раньше обычного, хоть и начался он позже. Элеонора привела уставшую Настю на кухню и отпаивала её чаем. Да и сама бабка выглядела так себе. Всё же они умудрились, по словам Соры, проснуться раньше и попытаться открыть пекарню. Только дух была начеку в моё отсутствие и напомнила им, что приказы Фера не обсуждаются.

И теперь они явно жалели о своём раннем пробуждении. Хотя Настя выглядела даже хуже Элеоноры. Но это было понятно. Старуха даже не пискнула, когда её похитили. У неё поистине стальные нервы.

Церя во время женских разговоров спал, лишь изредка поднимая ухо, когда дамы понижали голос. Маленький сонный сплетник. Но немудренно. Объелся он будь здоров. А Дон не отлипал от своей старушки.

Я вышел в зал, пока мои сотрудницы обсуждали всякие сплетни, которые тащили клиенты. Мне слухи были неинтересны, если это не касалось пекарни и выпечки, так что я решил повернуть пока табличку. Мой личный ритуал, который я любил совершать каждый раз. И всегда он доставался мне, как негласное правило в этом доме.

И, как обычно, оно было нарушено. Дорогие гости любили приходить под самое закрытие, будто это место проклято теми, кто обожал опаздывать. Я даже открыл дверь пошире да улыбнулся, совсем забыв о них.

Марк и Леонид говорили, что заглянут, но они явно пришли позже, чем хотели.

— Вы всё же здесь, — склонил я голову к плечу, думая, что же это была за проблема, которая не решилась за такой долгий срок.

— И мы рады тебя видеть, Фер, — улыбнулся Марк и хлопнул меня по плечу. — Хотя, наверное, ты не рад, что мы заявились под закрытие.

Леонид оглядел пустующий зал и присвистнул.

— Да, аншлаг у тебя что надо. Ничего не осталось на прилавках. А помнишь, как раньше многое ещё пылилось на полках, а, Марк? — внезапно предался ностальгии Леонид.

— Да, мы тогда случайно зашли к Феру в первый раз, удивившись, что у пекаря ничего не продается, — покачал головой Марк. — Неслыханное это дело, чтобы выпечка и не съедалась. Мы-то с тобой только рады пожрать свежего хлебушка да с маслицем. А если совсем горячий, так можно ломтями отрывать и в рот. Просто загляденье.

— А Фер нам ещё и предложил свои особые булочки, без которых мы так хорошо не справлялись бы с заданиями Гильдии.