— СС-унтершарфюрер Гейнц Штейнхауэр, — первым представился атаман, прервав затянувшееся молчание, — зондеркоманда, бригада Дирлевангера. СС, — повторил он то ли с усмешкой, то ли с вызовом и бросил расслабленную ладонь к каске.

Что СС, это и так было понятно. Тоже мне, элита нации! Чего выпендривается? Унтершарфюрер… Невелика птица! Недалеко от ефрейтора отстоит. Фамилия Дирлевангер, которая тоже была произнесена с нажимом, Юргену ничего не говорила. Зондеркоманда? Ну, отдельное подразделение, эка невидаль! Они сейчас тоже были таким отдельным подразделением, и он, Юрген Вольф, был его командиром. Эти мысли вихрем пронеслись в голове Юргена. Он усмехнулся на них. Знал он за собой эту черту: если человек ему нравился с первого взгляда, то он нарочно принимался накручивать себя против него, нейтрализуя и проверяя первое впечатление. Чтобы не ошибиться. Ошибался он редко.

— Ефрейтор Юрген Вольф, 570-й ударный батальон. Вермахт, — добавил он со значением, четко отдал честь, но тут же приветливо улыбнулся и протянул руку. — Свои! — крикнул Юрген, чуть повернув голову.

Штейнхауэр ничего не крикнул, но его солдаты вдруг появились как из-под земли со всех сторон, окружив их.

— Класс! — восхищенно сказал Юрген.

— Старые браконьеры, — удовлетворенно протянул Штейнхауэр.

Солдаты довольно загоготали, перемигиваясь. Юрген не понял, при чем здесь браконьеры, но присоединился к смеху — это были славные парни!

Они двинулись на стоянку отряда Юргена, откуда тянуло дымком от нескольких костров. Едва увидев форму солдат без знаков различия, Штейнхауэр хлюпнул себя ладонью по лбу.

— Да вы штрафники! — воскликнул он.

— Мы — ударно-испытательный батальон! — громко крикнул Юрген. Чтобы услышали все солдаты его подразделения и поддержали его слаженным криком: — Да! Мы — ударно-испытательный батальон! — Юрген удовлетворенно кивнул: знай наших!

— Так мы тоже, — широко разводя руки и губы, сказал Штейнхауэр и добавил, чтобы не было двусмысленности: — Штрафники! — И рассмеялся.

— Ха-ха-ха, — залился смехом Юрген.

— Да! — их ладони сошлись в звонком хлопке.

— В ногах правды нет, — сказал Брейтгаупт и сделал широкий приглашающий жест.

«Stehen macht nicht klüger»

Солдаты двух подразделений перемешались, рассаживаясь вокруг костров. Только Брейтгаупт не внял собственному же призыву и народной мудрости. Широко расставив руки, он шел навстречу одному из вновь прибывших, в котором он признал земляка. Они обнялись. Единственными производимыми ими звуками были треск костей да удары по спине. «Похоже, в их дремучих тюрингских лесах все — молчуны», — подумал Юрген.

— Далеко же вас занесло, — сказал Штейнхауэр, — вы ведь севернее нас стояли.

— Ты что-то путаешь, Гейнц, — сказал Юрген, — мы из Брестской крепости отходим. — Он махнул рукой вверх по течению Буга.

— Да? — наморщил лоб Штейнхауэр. — Подожди, как ты сказал? 570-й? Извини, перепутал. Рядом с нами 560-й стоял. Тоже, как понимаешь, наши люди, штрафники. Крепко стояли! Но иваны еще крепче били. Боюсь, что все там и остались. Нам-то Старик передал приказ отходить, а от ваших генералов разве ж дождешься.

— Это точно, — кивнул головой Юрген.

«Старик — это, наверное, их командир, — подумал он. — Как там бишь его? Дирлевангер?»

— А что у вас? — спросил Штейнхауэр.