Так вот, биологи уже много десятилетий изучают свойства ДНК, и им было бы очень важно для исследований, чтобы из этих 46 хромосом было много необходимого им для исследования нужного куска ДНК. Это очень мелкий объект для исследования, поэтому исследованиям помогает, когда в растворе становится много не самих хромосом, а только нужных участков этих хромосом (этих ДНК).

В результате этой потребности исследователей, в 1983 году ученый Кэри Муллис придумал использовать для этого то, что использует природа, — репликацию (удвоение ДНК). Для этого исследователю нужны было найти две вещи — некое вещество (полимеразу), которое будет строить копии нужных участков ДНК, и «праймеры» — вещества, выделяющие («вырезающие») из всей длинной ДНК (или РНК) подвергающийся копированию тот участок, который нужно умножить. Муллис такие вещества нашёл (нашёл принцип их получения) и получил за открытый им способ полимеразной цепной реакции (ПЦР) Нобелевскую премию по химии.

Итак, смысл ПЦР — дать учёным нужный участок изучаемого ими ДНК (или РНК) в большом количестве. И только!

Но умников осенило. Если пытаться умножить ДНК или РНК вызывающего болезнь вируса, а в ходе реакции выхода большого количества этого ДНК или РНК нет (ничто не умножается), то значит в пробе не было и самого вируса. А если ПЦР реакция начала множить этот участок ДНК или РНК вируса, то это значит, что и вирус есть!

То есть, берут у больного или подозреваемого пробу соплей, крови, кала или чего угодно и начинают методом ПЦР проводить с составом этой пробой умножение как бы ДНК или РНК вируса, как бы содержащегося в соплях или крови. И если в результате ПЦР количество ДНК или РНК вируса увеличилось, то считается, что вирус в пробе, взятой у данного человека, есть! А если не увеличилось, то считается, что вируса нет.

Но это ведь изначальная чепуха! И сам Муллис протестовал против того, чтобы этот ПЦР процесс использовался как тест на болезнь! Поймите, множится не сам вирус, а участок ДНК или РНК, который только считается, что он есть у вируса. Причём, этот участок ДНК или РНК некие вещества, вводимые в реакцию, — «праймеры» — предварительно должны как бы отхватить нужные участки ото всех длинных молекул ДНК или РНК, которые найдутся в анализируемой пробе соплей или кала.

Но зададимся вопросом, а что эти «праймеры» отхватывают от находящихся в образце молекул ДНК или РНК — участки ДНК или РНК вируса, или просто участки ДНК или РНК человека?? Это вопрос?!

Вот специалист, работающий с этой ПЦР реакцией, подтверждает: «Осталось только подобрать такие праймеры, чтобы они садились («отжигались») действительно только на ДНК патогена, а не на человеческую ДНК. Этот трудоемкий процесс и называется созданием тест-системы. Этим занимаются, как правило, крупные компании, вкладывающие в этот процесс большие деньги и время. Но тут что хорошо — один раз подобрал такие праймеры — и все, дальше любой лаборант с минимальным опытом сможет провести сам анализ».

Замечательно! Но анализ чего сможет «сам провести простой лаборант»? Содержания вируса или того, что задали лаборанту определять «крупные компании»??

Да, именно это — второе!

Аналогия: представим, что «крупные кампании» выдали лаборантам термометры, показывающие температуру тела на полградуса выше. И в результате «простой лаборант» будет совершенно честно записывать в больные абсолютно здоровых людей. Вот так и с ПЦР для SARS-COV-2 — какие «праймеры» задали лаборантам «крупные компании», такие будут и результаты ПЦР-теста.