Второе соитие между ними состоялось на следующий день после повечерия, то есть короткого чтения из Священного Писания, респонсория, исполнения одной из песен Симеона, заключительной молитвы и краткого благословения. А когда все закончилось и нюрнбергский негоциант выпрямился, то Готвальд сказал:

– Итак, надо взять две части букового пепла и смешать их с одной частью кремниевого песка…

После этих слов монах замолчал. Эрих Кюнке не стал допытываться, что еще надо смешать с двумя частями букового пепла и одной частью кремниевого песка, дабы получить небесно-лазурное богемское стекло монаха Теофила. Ведь ответ, который бы он услышал, звучал бы следующим образом:

«Завтра».

Поэтому купец-негоциант оделся и вслед за Готвальдом вышел из кельи. На сей раз ходить он мог, хотя немного и враскоряку, как всадник, только что слезший с лошади, на которой он проскакал несколько десятков миль без отдыху и остановок.

Надлежит сказать, что купец едва дождался наступления следующего дня. Мысль о скором получении того, что он так долго ждал и что в настоящее время составляло цель всей его жизни, не давала ему покоя. Ведь скоро, очень скоро он будет знать секрет получения стекла цвета небес!

Третий день служил почти буквальным повторением дня второго. После повечерия и последней на дню молитвы Кюнке прошел вместе с Готвальдом в его келью, после чего состоялось истовое четырехминутное соитие, считающееся в Книге Мертвых двадцать седьмым из сорока двух грехов, а в Ветхом Завете «мерзостью». Новый же Завет трактовал коитус между мужчиной и мужчиной деянием крайне «неправедным» и загодя отлучал мужеложников от Царства Божия. Зато после сего неправедного и мерзкого деяния нюрнбергский негоциант узнал наконец тайну рецепта монаха Теофила.

– Итак, смешав две части букового пепла с одной частью кремниевого песка, следует еще добавить не горсть, но щепоть медного купороса, – сказал Готвальд. А через мгновение добавил, будто торговец, который к основному товару прибавляет в качестве подарка товар мелкий и ему сопутствующий: – И тогда цвет выдуваемого стекла будет небесно-лазурным…

Эрих Кюнке ликовал. Свершилось! О-о, теперь он откроет у себя в Нюрнберге стеклодувную мануфактуру, и его изделия из богемского стекла с неповторимым цветом небесной лазури будут продаваться по всему миру, а имя Эриха Кюнке станет самой знаменитой торговой маркой в Европе! И денежки, главное – денежки потекут рекой в его карман. И остальные купцы станут завидовать ему и гордиться знакомством с ним, ибо ничего так не приветствуется среди торговых людей, как предприимчивость и везение.

Эрих Мария Адольф Кюнке и в правду открыл стекольную мануфактуру. На ней из стекла естественных цветов производились поначалу сосуды для питья, большие кубки в форме перевернутого колокола на массивных ножках с крылатыми фигурками на них и стаканы для вина. Чуть позже Кюнке открыл при мануфактуре гравировальный цех, а привлеченный к его производству известный химик Иоганн Функель изобрел рубиновое стекло, получаемое путем добавления к буковому пеплу и кремниевому песку еще и золота.

Дальнейшее развитие нюрнбергская мануфактура Кюнке получила при его сыне Готтлибе. Тот стал создавать тончайшее стекло, украшенное живописными пейзажами из полупрозрачных цветных эмалей. Еще дальше пошел сын Готтлиба, Зигмунд, усовершенствовавший технику декора стекла и начавший производство богемских бокалов в форме античных сосудов и стеклянной бижутерии и прочих украшений. Фирма «Готтлиб Кюнке и сыновья» стала пользоваться в Европе большой популярностью. Ее изделия шли нарасхват и считались престижными и высокохудожественными.

Запонки, выигранные в лотерею-аллегри Африканычем, были именно этой фирмы и стоили много дороже, нежели билет лотереи-аллегри. Так что, когда Неофитов получил свой выигрыш, к нему подошел один из главных организаторов лотереи – городской секретарь Николай Николаевич Постников, и сказал:

– Поздравляю вас, Самсон Африканыч.