– А что за рудники? Почему мы не знаем? – посмотрел на Огонь-Догановского «граф».

– Да я просто не хотел звонить вам раньше времени… – сказал Неофитов.

– Ну вот, время пришло. Говори, – насмешливо произнес Долгоруков.

– В общем, идея такова: мы заполучаем акции Марокканских железных рудников и вовлекаем в состав акционеров известных личностей. Великий князь Михаил Николаевич нам как нельзя кстати будет. Когда он станет акционером – а это как раз можно будет решить на обеде по приезде его в Казань, – мы сообщаем об этом всему миру. Стоимость акций взлетает вдвое, а потом мы продаем контрольный пакет английскому правительству…

– Англичане будут год проверять, затем еще год думать и торговаться, – попытался умерить пыл Африканыча Долгоруков.

– Ну, тогда мы продадим акции французскому парламенту, – быстро нашелся Неофитов. – Лягушатники прибыль чуют с ходу…

– А вот этого тебе не позволят сделать испанцы, – заметил Всеволод Аркадьевич.

– Это как так? – не собирался сдаваться Африканыч.

– Они не дадут французам владеть рудниками, ведь Франция – первый враг Испании в африканском вопросе. Ты забыл, что испанцы почти полностью контролируют султанат?

– Ну-у, не все так мрачно, Сева…

– Да мрачно, Самсон, все очень мрачно. Тут надо придумать что-нибудь поинтереснее. Время покуда есть…

– А акции, конечно, тебе должен был бы рисовать тот самый человек, что подделывал ценные бумаги, сидючи в губернском тюремном замке? – усмехнулся Давыдовский.

– Он самый, – улыбнулся в ответ Африканыч. – А кто же еще? Уж не думал ли ты, что я и впрямь буду выкладывать собственные денежки за эти марокканские бумажки?

– Нет, не думал, – вполне серьезно ответил «граф».

– И на том спасибо, – так же серьезно ответил Неофитов, слегка разочарованный тем, что Долгоруков отказался от его предложения. Но шеф на то и шеф, чтобы его слушать и поступать так, как он велит…

– Значит, так, – Всеволод Аркадьевич посмотрел на Ленчика: – Твоя задача: где хочешь, но найди мне свежие екатеринбургские газеты. У них выходят «Екатеринбургская неделя» и, с недавнего времени, еще «Деловой корреспондент». Каждый день свежие номера этих газет должны лежать у меня на столе. Понял?

– Ага, – тотчас ответил Ленчик, соображая, как лучше исполнить распоряжение.

– Касательно великого князя… – раздумчиво произнес Сева. – Что нам известно о нем?

– Он по матери Гогенцоллерн, как и все его братья, – сказал Огонь-Догановский. – Еще он усмиритель Кавказа.

– Еще?

– Ему немногим за пятьдесят, – добавил Давыдовский.

– Еще? – повторил свой вопрос Долгоруков.

– Службу начал кадетом в Первом кадетском корпусе. В восемнадцать неполных лет был уже полковником, – добавил «граф». – Участвовал в Крымской кампании.

– Это все общеизвестно, – заметил Всеволод Аркадьевич. – Меня интересуют его привычки, сильные пристрастия…

– Он ретроград, – выпалил Ленчик.

Все взоры устремились на самого младшего из команды.

– Откуда это тебе известно? – спросил Сева.