|
По местному ТВ показывали. Лишь после этого Таран понял, что закопченные стволы и обувь были подброшены Сидору и К°. Но и то всех нюансов дела ему, конечно, не сообщили. Тем не менее если Сидор каким-то образом узнал, что Юрка участвовал в операции «Штык», то мог попытаться как следует потрясти его. Ну а потом, когда покажется, что все уже вынуто, естественно, замочить. Но ни одного вопроса на эту тему не было!
Пока Толян смолил сигарету, время от времени заходясь кашлем, Таран и его конвоиры нервничали. Что смущало Юрку, известно, а вот отчего охранники почесывались — неясно. У Тарана даже никаких версий на этот счет не было. Кроме той, что они чесотку в тюряге подхватили. Наконец Сидор бросил тлеющий бычок на пол и растоптал каблуком. — Ты мне все рассказал? — спросил Толян у Юрки. — По-моему, все. Вы спрашивали — я отвечал. — Допустим, — буркнул Сидоров. — Теперь еще ответь. Витьку Полянина знаешь? — Конечно. В одном классе учились и сейчас дружим, — Таран опять вспомнил о звонке Витькиной матери, которая тревожилась из-за того, что они с Майкой не приехали, как обещали, к восьми вечера. И о том, что «Гольф» с «кляксой» на капоте, как две капли похожий на Витькин, проехал через двор дома, где обитали Тараны. Теперь, похоже, одно с другим связывалось… — Дружите, значит? — испытующе спросил Сидор. — Крепко? Это самое «крепко» у него прозвучало с явной иронией. Таран подумал, будто Сидор иронизирует, потому что откуда-то узнал, что Витька с Юркой изредка бабами меняются. Вполне могла Майка кому-нибудь трепануть на рынке, а там у Толяна наверняка «агентура» сохранилась, даже если «Тайвань» уже под другой «крышей» стоит. — Ну, не деремся, это точно, — ответил Юрка. — И никаких разногласий по поводу баб у вас нет? — ухмыльнулся Толя. — По-моему, нету, — произнес Таран, внутренне радуясь, что в первый раз за время допроса хоть что-то угадал. — Отстегните его, — велел Сидор конвоирам. — И вон туда, за загородку отведите. Конвоиры отстегнули Юрку от столба, потом опять замкнули браслетки и, взяв под локти, повели куда-то влево. Теперь, когда свет ламп с рефлекторами больше не слепил глаза, Таран сумел чуть лучше разглядеть помещение. Похоже, тут когда-то был небольшой склад. Но хранили здесь не картошку и не вторсырье, а что-то, требовавшее более деликатного обхождения. Хотя помещение находилось в полуподвале — окна под самым потолком располагались! — пол был дощатый, крашеный и довольно чистый. Раньше, должно быть, все пространство этого склада заполняли ряды сварных стеллажей. Сейчас большую часть их убрали. Во всяком случае, с той стороны, где Тарана допрашивали. А там, куда его увели, стеллажи остались. По меньшей мере, пара. К этим стеллажам привинтили два или три широких листа фанеры, и получилось нечто вроде перегородки. Конвоиры опять открыли одну браслетку и на сей раз пристегнули Юркины руки к стеллажу. Правда, сразу после этого ему пододвинули табуретку. — Сиди тихо и не подавай голоса, понял? — строго сказали бойцы. — Сейчас послушаешь, что про тебя друзья наплели… Юрка опешил. Не может быть! Витька? Наплел? Конвоиры удалились. Должно быть, пошли за Поляниным. Таран лихорадочно соображал. Ну, допустим, про то, что они бесильню на четверых организовали, мог и сам Полянин трепануть, особенно в поддатом виде. Но вряд ли Сидора это могло сильно возмутить. Он же бандит, а не борец за общественную нравственность! Даже полиция нравов вроде бы не вмешивается в такие дела. |
