— Может быть, — немного нервничая, произнесла Майка.

Таран, конечно, уже сообразил, что Майка с Витькой врут не по своей воле. Кто-то им четко продиктовал, что именно врать. Но Сидоров, похоже, тоже почуял это. Правда, Юрке до сих пор неясно было, кто именно затеял подставу. И каким боком тут приклеился Сидор — тоже.

— Сколько от дискотеки до двора, где Юрка живет? — продолжал свое расследование Толя. — Это я, пожалуй, и сам вычислю. Четверть часа, не больше. Стало быть, Таран со своим подельником сели к вам в «Гольф» примерно в 9.15. Так что закончили они свое благополезное дело где-то в полдесятого. Ведь сама же говорила, что они сперва нормально разговаривали, а потом оружием пугать начали. Так что пятнадцать минут можно спокойно приплюсовать. Кстати, вы мужика, который был вместе с Юркой, случайно не запомнили? А то я, между прочим, как-то позабыл спросить, как он выглядит.

— Ой… — явно замялась Майка. — Я так напугалась, что не заметила…

— Что ж так? — удивился Сидор. — Вы, Маечка, говорили, будто они сперва с вами спокойно общались. Стало быть, несколько минут вы могли без особого испуга разглядеть того товарища, который был с вашим другом Юрой. Может, вам наводящие вопросы задать?

— Если можно, пожалуйста, задайте!

— Хорошо. Он был высокий или не очень?

— Высокий, по-моему.

— Выше Тарана или нет?

— Такой же примерно. Но массивнее.

— Одет был во что?

— Куртка на нем была, черная кожаная, такая же кепка, ну и джинсы. А на ногах — зимние кроссовки, — довольно бойко проговорила Майка. Тарану даже подумалось, будто и вопрос о том, что врать о фантастическом «подельнике», Майка с Витькой загодя продумали.

— А возраст не определили? Сколько ему на ваш женский взгляд?

— Где-то за тридцать, но вряд ли сорок исполнилось…

— Лысый?

— По-моему, нет. Впрочем, не знаю, он кепку в машине не снимал.

— Вот как? — в голосе Сидора послышалась издевка. — Вы ничего не попутали, Маечка? Хотите послушать, что на эту тему ваш будущий супруг вещал?

До ушей Тарана долетел шелест перематываемой кассеты. Ого, Сидор даже записывал своих «подследственных» на диктофон! Культура производства, блин. Наконец Толян остановил перемотку и врубил воспроизведение.

— Так, — послышался голос Сидора уже с записи, — опиши-ка мне, Витек, того, кто был вместе с твоим дружком.

— Большой такой, за два метра ростом, — это уже Полянин «вещал». — Лет пятидесяти с лишним, лысоватый, сутулится, но очень мощный. Одет в серый плащ без пояса и коричневые брюки. А под плащом пиджак с галстуком.

— На ногах что было, не приметил?

— Ботинки, кажется. Но это я плохо рассмотрел.

— А на голове что было?

— Шапка вязаная.

— А как же ты лысину рассмотрел?

— Да он, когда влез в машину, шапку снял… — тут Сидор выключил диктофон, и воцарилась зловещая тишина.

Таран одного не понимал: на фига Толе все это скрупулезное следствие? Он ведь не прокурор все-таки, а бандит. На фига разбираться, что да как, если уже ясно, что ему врут? Прижал, отмолотил как следует, а потом перо под ребро — и в аут.