Всем известна вошедшая в поговорку способность хамелеонов изменять свою окраску. Американский зоолог Сара Атсат только что окончила работу по изучению хамелеонов, которую вела в течение года. Демонстрируя нам в Кориндонском музее, где мы встретились, как изменяется окраска хамелеонов, она поместила несколько штук в стеклянные сосуды, каждый из которых был накрыт папиросной бумагой разного цвета. Однако, какими бы яркими ни были эти цвета, они не оказали никакого воздействия на хамелеонов. Затем она стучала по стеклу и производила разные шумы, но и это не дало никаких результатов. Потом она попеременно помещала сосуды в горячую и холодную воду, но и резкое изменение температуры не вызвало перемены окраски. Наконец, она поместила рядом с сосудами живую змею, и тотчас же хамелеоны приняли очень темную окраску.

Делая зарисовки трехрогого хамелеона Джексона, я узнала и о других особенностях этих удивительных существ. Мой натурщик был самец, так как у него имелись рога, которые у самок отсутствуют. Чтобы он не смог улизнуть во время сеанса, я посадила его на ветку, закрепив шелковыми нитями.

Общепринятое мнение о медлительности хамелеона ошибочно. Наблюдая многих хамелеонов, я узнала, что они могут двигаться с удивительной быстротой, если хотят скрыться.

Что же касается моего натурщика, то он стал моим спутником на долгое время. Я только начала делать зарисовки, как нас вызвали в Марсабит по расследованию дела о браконьерстве. А так как мой хамелеон был великолепным экземпляром и мне хотелось закончить его портрет, я поместила его в ящик с травой и снабдила достаточным количеством живых насекомых на время путешествия. В Марсабите я продолжала рисовать. Но пока я закончила зарисовки, нам пришлось пройти еще километров триста, и бедный хамелеон побывал опять в экспедиции. К счастью, место нашего назначения находилось недалеко от того места, где этот хамелеон жил раньше. Тут мы его и выпустили наконец на волю.

Львы и гепарды

В те годы, когда львица Эльса, а затем гепард Пиппа жили у нас, у меня были исключительные возможности для зарисовки этих прекрасных созданий.

Многие часы, когда они играли или спали, я проводила рядом с ними и настолько хорошо изучила их повадки, что вскоре могла распознать малейшее изменение их настроения.

 О перемене настроения можно было догадаться не только по тому, какую форму принимали очертания их губ, как они раздували ноздри или ставили уши и головы, но и по выражению их глаз. У отдыхающих животных глаза были мягкими и теплыми, но при малейшем беспокойстве они мгновенно становились жесткими, а зрачки сокращались до размера булавочной головки. Напротив, когда животные находились в состоянии сильного возбуждения, например, беспокоились о своих детенышах, их зрачки становились такими огромными, что красивая, янтарного цвета радужная оболочка уменьшалась до самой своей границы и становилась похожей на тонкую рамку, на ее месте появлялась глубокая чернота.

Я часто задавала себе вопрос, как круглые зрачки, столь характерные для диких кошек, могли превратиться в зрачки-щели, свойственные домашним кошкам.

Эльсу рисовать было гораздо легче, чем Пнппу. Причина крылась, вероятие, в различии характера этих двух видов животных. Львы, которые являются для меня олицетворением чувства собственного достоинства, очень самоуверенны и, кроме того, ленивы. Гепарды же всегда находятся с очень напряженном состоянии, начеку. Мне они кажутся поистине воплощением изящества.

И Эльса и Пиппа были очень ласковыми, но Эльса открыто проявляла свои чувства, вероятно, потому, что она принадлежала к животным, которые живут не только в одиночку, но и группами, а Пнппа относилась к животным, ведущим одиночный образ жизни. Она была гораздо более сдержанна и в присутствии посторонних не проявляла свою привязанность.