Среди популярных в Африке «смертных» мотивов за пределами континента не удалось обнаружить лишь один – «человек и светила» (H31). Бог вызывает к себе нескольких персонажей, включая человека и небесные светила, и делает человека смертным, а светила – бессмертными. Почти все африканские варианты записаны у бантуязычных групп Центральной Африки. Исключение составляют ачоли Уганды, но эти нилоты могли легко заимствовать мотив у банту. Можно поэтому полагать, что данный мотив возник позже рассмотренных выше – уже после выделения языков банту из общности нигер конго и, конечно, гораздо позже эпохи выхода из Африки. Вот два примера.

Ачоли.   Бог позвал к себе Солнце, Месяц, Звезды и человека вкусить от растения жизни и обрести бессмертие. Когда все пришли, Богу сказали, что человек еще на половине пути и не торопится. Бог в гневе все отдал светилам, человека же сделал смертным.

Луба.   Фиди Мукуллу призвал Солнце, Месяц, Плеяды и человека, каждому велел принести пальмового вина, запретив пить его по дороге. Каждого из пришедших Фиди Мукулла зарыл: если не пил, оживет. Солнце восходит на следующий день, месяц – через месяц, Плеяды – через год, человек выпил вина и поэтому теперь умирает навсегда.

Характерно включение в перечень Плеяд. Это единственное созвездие, которое знакомо всем африканским народам, а для многих из них – единственное, выделяемое на ночном небе. Поэтому Плеяды часто попадают в один семантический ряд не с другими созвездиями, а с солнцем и луной. Гелиактический заход Плеяд в мае июне соответствует ежемесячному исчезновению луны с небосклона и ежесуточному заходу солнца.

В приведенном тексте луба мотив «человек и светила» сочетается с мотивом съеденного «запретного плода» как причины появления смерти (H56). То же касается вариантов, записанных среди кете, денгезе, луба касаи, бена лулуа, бена коши, бена матембо и сонге. Что библейский «запретный плод» имеет аналогии в тропической Африке, заметил еще Фрэзер. Параллели мотиву есть и в Евразии, прежде всего в Сибири (алтайцы, ханты, манси, северные якуты оленеводы, алгоминско учурские и амурские эвенки), а также у аляскинских эскимосов кадьякцев, нынешних алютиик. Однако в этих случаях подчеркивается обретение людьми сексуальной зрелости либо утрата ими волосяного или кожистого покрова на теле (мотив F97), тогда как этиология смерти не выражена. В Африке «запретный плод», как и мотив «человек и светила», представлен почти исключительно у банту. В Западной Африке нашлась лишь одна параллель у бамбара, а в Центральной и Восточной есть аналогии у пигмеев эфе и у шиллук. В варианте ачоли (Уганда) запрет вкушать небесные плоды нарушили европейцы. Сделать убедительный выбор в пользу появления мотива в Африке под влиянием европейских миссионеров или же в более раннее время невозможно, но какая то связь с древнееврейской традицией несомненна, и к древнейшему африканскому комплексу «смертных» мотивов «запретный плод» вряд ли принадлежит.

Прежде чем обратиться к мотиву «ложной вести», требующему отдельного и подробного анализа, упомянем два других, которые с темой смертности человека связаны лишь косвенно.

Рис. 10. «Умершие сотрясают землю», мотив I119. Землетрясения вызывают обитатели нижнего мира (обычно – духи мертвых), либо обитатели нижнего мира во время землетрясений пытаются выбраться на поверхность земли.

Один из них – представление о связи землетрясений с находящимися в нижнем мире мертвецами (I119; рис. 10). Этот мотив известен луба, шамбала, баквена, маконде, чагга, мангбету, масаи, консо и эве. Вариант кушитов консо несколько отличается от прочих: Бог посылает землетрясения, чтобы помочь обитателям нижнего мира выбраться на землю и занять место нынешних людей.