Словно нивелируя безапелляционный тон мирными действиями, Демби снова выудил из кармана фляжку, протянул ее Агасферу, предварительно основательно угостившись сам.

Тем временем японская команда по свистку капрала выстроилась на берегу в одну шеренгу, дружно повернулась и затопала к борту судна.

– Ну, вот, кажется, и все! – буркнул Демби. – Скоро будем, видимо, отправляться. Черт возьми, хорошо, что ваши норвежцы успели поставить и смонтировать только одну консервную линию на нашей фабрике, мистер! Японское правительство, без сомнения, уже с удовольствием приписало ее к числу военных трофеев, и не видать ее нам, как своих ушей! Вы обратили внимание, мистер Берг, сколь тщательно солдаты собирали всё до последнего болта? Чисто по-хозяйски!

– Насколько я понял, это специальная трофейная команда, – кивнул Агасфер. – Вообще любопытный народец эти японцы… Кстати, Георгий Филиппович, вы не обратили внимания – они не слишком старательно копались в канализационном коллекторе?

– Чего ради? – не сразу понял шотландец. – А-а, вы имеете в виду останки вашего учителя, которые мы с вами не слишком почтительно спустили под доски слива? Да, надо было, конечно, отнести труп подальше в тайгу – там лисицы и росомахи давно бы «утилизировали» все следы… Впрочем, с чего бы японцам лезть в чужое дерьмо?

– Надеюсь, что у них нет оснований, – согласился Агасфер.

– Поэтому давайте не будем спешить требовать поставок всего оборудования – пока мы не прибудем в Японию, и я кое с кем не переговорю по этому поводу, – не совсем логично закончил тему Демби. – Признаться, у меня есть хорошие знакомые из числа власть имущих по ту сторону пролива…

– Не по линии вашей супруги – японки, Георгий Филиппович?

– Женщины в Японии не лезут в дела своих мужей, – покачал головой Демби. – Нет, я имею в виду своих деловых знакомых. И если они не гарантируют нам соблюдения права частной собственности в военное время, придется искать место для нашей фабрики где-нибудь в нейтральной стране!

– Надеюсь, дело до этого не дойдет! – вздохнул Агасфер. – Ладно, пойду погляжу, как там устроились Настенька с Андрюшкой…

Совершив в свое время плавание на паровом катере губернатора Сахалина Ляпунова от поста Дуэ до фактории в Маоки, Агасфер пребывал в уверенности, что уже знаком с пассажирскими закутками на маломерных судах. Однако, открыв дверь в каюту, предоставленную капитаном шхуны его семье, он понял, как жестоко ошибался. С относительным комфортом там на единственной полке-койке расположился только его сынишка. Настя, пристроившаяся рядом с капризничавшим малышом, лежала, по сути дела, на подставленных к полке мешках и узлах с немногим имуществом. Для второго человека в каюте просто-напросто не было места – если не считать таковым складной столик у иллюминатора и откидного сиденья у самой двери, рядом.

Обернувшись на звук открываемой двери, Настя тут же приложила палец к губам: малыш только что уснул. И виновато пожала плечами, словно извиняясь за конструкторов, опрометчиво назвавших эту каморку каютой.

Проверяя свои шансы на ночь, Агасфер попробовал устроиться на откинутом сиденье и сложить ноги на таком же столике, но уже через несколько минут убедился, что это совершенно невозможно. Помучавшись несколько минут, он с трудом разогнулся, выбрался из каюты и отправился на поиски капитана шхуны или господина Осамы с просьбой как-нибудь устроить и его: плыть до японских берегов им предстояло более двух, как ему сообщили, суток.

Скоро, однако, он убедился, что вторая каюта, предоставленная шотландцу Демби, была еще меньше.