|
Однако Том скоро приказал, чтобы она перестала трещать — мисс Грей должна посмотреть его коня, которого он с важным видом притащил из угла, громогласно требуя моего внимания. Велев сестре подержать поводья, он взгромоздился на коня и заставил меня десять минут смотреть, как он качается, не жалея хлыста и шпор, точно лихой кавалерист. Впрочем, я ухитрилась одновременно полюбоваться куколкой Мэри Энн и всеми ее платьицами, а потом сказала мастеру Тому, что он отличный наездник, но я надеюсь, что, катаясь на живом пони, он не будет так жестоко хлестать его и шпорить.
— Обязательно буду! — ответил он, удваивая усилия. — Я его хорошенько отделаю. И-их! Он у меня попотеет, слово благородного человека! Меня его ответ неприятно поразил, но я с надеждой подумала, что со временем сумею пробудить в нем добрые чувства. — А теперь надевайте шляпку и шаль! — распорядился юный герой. — Я покажу вам мой садик. — И мой! — крикнула Мэри Энн. Том угрожающе занес кулак, девочка громко взвизгнула, убежала в другой конец комнаты и показала братцу язык. — Но, Том, ты же, конечно, не ударишь свою сестричку! Надеюсь, мне ничего подобного видеть не придется. — Нет, придется. Иногда. Я же должен следить, чтобы она хорошо себя вела. — Но ведь следить за этим не твое дело, а… — Идите наденьте шляпку! — Право же… погода такая холодная, пасмурная. Вот-вот начнется дождь… И ты знаешь, я ехала так долго… — Ну и пусть, а пойти вы должны: никаких извинений я не приму, — ответил высокомерный маленький джентльмен. В честь первого дня нашего знакомства я решила уступить его прихоти. Мэри Энн выходить на такой холод было никак нельзя, и она осталась с любящей маменькой — к большому удовольствию ее братца, который не желал делить мое внимание ни с кем другим. Сад оказался обширным и устроенным с большим вкусом. Еще цвели великолепные георгины и некоторые другие поздние цветы, но мой маленький спутник не дал мне времени полюбоваться ими, а потащил по мокрой траве в дальний отгороженный угол, самое замечательное место здесь, ибо там находился его собственный садик. Я увидела две круглые клумбы с разными растениями — в середине одной поднималось прелестное розовое деревце — и остановилась взглянуть на чудесные розы. — Да идите же! — сказал мастер Том с невыразимым презрением. — Это всего только сад Мэри Энн. А вот МОЙ! После того как я рассмотрела там каждый цветок и выслушала лекцию о каждом растении, мне было разрешено удалиться. Но прежде он величественно сорвал астру и вручил ее мне, словно удостаивая меня великой чести. Тут я, заметив в траве какие-то сооружения из палочек и шнурков, спросила, что это такое. — Силки для птиц. — Но для чего ты их ловишь? — Папа говорит, что они вредные. — А что ты с ними делаешь, когда поймаешь? — Всякое. Иногда скармливаю кошке, иногда режу на кусочки моим перочинным ножиком. А вот следующую поджарю живьем. — Но почему ты придумал такую ужасную вещь? — Ну, я хочу поглядеть, сколько времени она проживет. А потом попробовать, какой у нее вкус. — Но разве ты не знаешь, что поступать так дурно? Вспомни, птички ведь чувствуют боль так же, как и ты. Неужели тебе понравилось бы оказаться на их месте? — Подумаешь! Я ведь не птица. И что бы я с ними ни делал, сам я ничего не чувствую. — Но и тебе придется когда-нибудь это почувствовать, Том! Ты же знаешь, куда попадают дурные люди, когда умирают. И если ты не перестанешь мучить бедных, ни в чем не повинных птичек, то попадешь туда и будешь страдать, как заставлял страдать их! — А вот и нет! Никуда я не попаду. |
