— А у Рейчел ты была? — спросила Агнесса.

— Была! Мы там с Лизой и Полли пили чай, а потом…

— Дело в том, Джесс, — Агнесса, — как раз об этом я и хотела тебе сказать. Я знаю, ты любишь Рейчел, но нехорошо постоянно пропадать на кухне и, тем более, пить там чай вместе с Лизой и Полли.

— А почему нехорошо? — немедленно спросила Джессика. — кухне чисто, а когда я что-нибудь готовлю, то Рейчел дает мне передничек. И я не мешаю ей, помогаю наоборот…

— Потому что ты будущая барышня, а барышни не готовят сами и не пьют чай с прислугой. Если ты будешь так поступать, то люди скажут, что ты кухаркина дочь.

Последние слова очень насмешили девочку.

— Кухаркина дочь?! Дочка Рейчел?! Кто скажет? Рей?

— Не только Рей. Вообще, все люди.

— А кто знает, что я бываю на кухне? — поинтересовалась Джессика, перестав смеяться.

— Узнают.

— И что?.. — искренне удивилась она.

Агнесса замолчала. Она вспомнила свои приятельские беседы с Терри в доме Аманды, поход на рынок с негритянкой Мери… Она понимала, что не стоит внушать дочери подобные мысли, воспитывая в ней ненужное высокомерие; в конце концов, прав Орвил: ничего здесь страшного нет. Хотя неизвестно, что бы он сказал, если б речь шла о. его родной дочери. Она подумала так и сразу ощутила стыд. Не ей так думать об Орвиле и не ей запрещать Джессике то, что та делает сейчас. Не ей, потому что…

Тут выяснилось, что и Джессика кое о чем подумала.

— Мама, — сказала она, — помнишь, еще до того, как у нас появился папа, и мы переехали к нему жить, ты учила меня шить и варить кашу и говорила, что девочке все нужно уметь делать? А сама ты мыла посуду! Тогда я что, не была будущей барышней?

Агнесса прикусила язык. Вот он урок: не забывай и не заносись! Урок, преподанный семилетней дочерью, оказавшейся разумней.

— Извини, маленькая, — ответила она, — мама сегодня говорит и делает одни только глупости. Конечно, ты можешь сколько угодно общаться с Рейчел, Лизой и Полли… Думаю, это не повредит.

Джессика озадаченно глядела на мать и молчала. Потом спросила:

— Как поживает Филлис?

— Хорошо! — Агнесса обрадовалась перемене темы. — У нее большой магазин; мы как-нибудь съездим к ней в гости!

Недавно, когда Филлис начала перечислять Агнессе причитающуюся долю прибыли, Агнесса попросила Орвила разрешить ей получать эти деньги на имя Джессики. Орвил не возражал, но, быстро поняв, в чем дело, принялся выговаривать жене, заявив, что имеющийся капитал принадлежит в равной степени всем членам семьи, а если Агнессе хочется, чтобы Джессика имела что-то свое, то он готов хоть сейчас положить на ее имя любую крупную сумму; его оскорбили тайные опасения жены.

Больше Агнесса никогда ни о чем подобном не заговаривала.

— А Тину с Эммой навестим? — Джессика вспомнила старых подружек. Наверное, она вспомнила и всю прошлую жизнь, потому что сказала: — Мама, мы с тобой как в сказке, где бедная девушка становится принцессой.

— Кто волшебник? — улыбнулась Агнесса.

— Папочка! — воскликнула девочка, а после поинтересовалась: — Мама, ведь мы не можем вдруг превратиться обратно? Я не хочу, чтобы опять появилась какая-нибудь миссис Коплин, и не было кукол! И в старом доме жить не хочу!

Агнесса погладила дочь по голове. Честно говоря, она предпочла бы, чтоб Джессика не помнила эту проклятую прежнюю жизнь. Так былобы проще.

— Конечно, всякое бывает, доченька, но я уверена, что этого не случится. Дела у папы идут очень хорошо, так что бедности нам не стоит опасаться. Но, видишь ли, — помолчав, сказала она, — деньги еще не главное в жизни.