|
Я ведь баранку уже два десятка годочков кручу. Важные адресочки знаю. Ага, думаю, внуки приехали. Велели ждать. Жду. Потом дивчина выходит и просит подсобить. Я пошел. А там паренек на полу возле погреба лежит. Бритый, белесый, как брюхо камбалы. Отнесли его в машину. По пути он оклемался. Велели ехать к Дому торговли, а по дороге все говорили, будто им час времени дали, а потом капкан захлопнется. И еще – там их ждали какие-то пацаны на мотоциклах. Через перевал хотят проскочить. Лысый сказал, что это опасно, мол, Москаленко облаву устроил, а второй пацан говорит, что все пройдет нормально, дескать, подполковник их уже не ловит. Вот я и пришел до него узнать, кто это по его дому шастал и знает ли он про мотоциклы.
– Все ясно. Спасибо за помощь. Можете идти, мы примем меры. Толстяк вышел. – Ничего не понимаю, – пожал плечами капитан. – Это что же получается – Виталий Семеныч сам отпустил убийцу, отдал кому-то ключи, а потом застрелился? – Ключи? – переспросил Седов. – Ясное дело. Он подвал на надежном замке держит. А как иначе с убийцей поступить? – Хорошо, капитан, идите и попросите зайти сюда дежурного. Поездка к подполковнику отменяется. Капитан пожал плечами и ретировался. – Вот вам и шантаж, Олег Петрович. Такого мужика, как Москаленко, не просто скрутить в бараний рог. – Меня другое смущает, откуда у Журавлева набралось столько помощников? Журналист с уникальными фотографиями, знающий больше нас с вами. Целая команда мотоциклистов, готовая на прорыв кордонов. Целая команда. Не прозевать бы нам Журавлева, ведь он уже выскочил из города. Вошел дежурный. – Соединитесь со всеми постами Южнобережного шоссе, а главное – с Перевальным. Необходимо задержать группу мотоциклистов. – Извините, товарищ подполковник, но дополнительные посты везде сняты. Наряды работают в обычном режиме. На Перевальном трое человек и одна машина. Подполковник Москаленко дал такое распоряжение в тот же момент, когда передавал для вас папку. – Почему же вы промолчали, капитан? – Вы ни о чем не спрашивали, а тут же поднялись в кабинет покойного. Седов тяжело вздохнул. – Ладно, сделайте, что сможете. Их нужно задержать, а также всех мужчин с бритой головой и их спутниц. Возраст от тридцати до сорока. Действуйте! Раскрасневшийся дежурный вылетел из кабинета пробкой. – Что мы можем сделать, Герман Феофанович? – безнадежно спросил Виноградов. – Сейчас я свяжусь с нашим Управлением в Симферополе. Они блокируют въезд в город. Так или иначе, но мы их перехватим. Перевал проскочат, но из Крыма ни одна мышь не вылезет. Слишком мало времени прошло, далеко они не ушли.
***
До Алушты они добрались без приключений, и вся команда Журавлева встретилась у рынка. Мотоциклисты, имевшие коротковолновые рации, сообщали Монаху обстановку, а Монах шел следом за «фиатом» и в любую минуту мог предупредить Алису о предстоящей опасности. Однако все прошло чисто. Предчувствие не обмануло Журавлева. Посты дорожной милиции еще не знали о гибели Маши, и многие из постовых отдавали честь, когда «фиат» проезжал мимо. На высокой скорости, свойственной движению на шоссе, трудно разглядеть водителя за рулем. Но знаменитая соломенная шляпа, в которой любила разъезжать хозяйка «фиата», и ее темные очки снимали любые подозрения, правда, таковых ни у кого не возникало. Но Алушта не конечный пункт, а треть пути, намеченного для полного выхода из капкана. Так считал Журавлев, и остальные с ним согласились. – На этом месте, господа, мы разделяемся на две группы. Мотоциклисты едут в Симферополь через горный хребет. Мы вдоль берега на Судак, а потом на Керчь. |
