— А уж гебешники так вообще покоя не дают — засмеялся отец — пошли сын, «Время» посмотрим да спать, завтра нам еще вставать рано…

Москва, Лубянка

29 января 1971 года. Кабинет председателя КГБ СССР

В кабинете председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова заканчивалась очередная коллегия КГБ СССР. Шел уже третий час, все вопросы были рассмотрены, Председатель объявил о закрытии коллегии и генералы столпились у двери, перед выходом в приемную. За большим столом остался только один человек, заместитель Андропова генерал Семен Журавлев. Никого из выходивших генералов это не удивляло — Журавлев часто так оставался с председателем наедине после совещаний, к этому привыкли и не обращали особого внимания. Андропов сидел с усталым видом, протирая бархоткой свои очки.

Когда за последним участником коллегии закрылась дверь «тамбура» Андропов поднял глаза на Журавлева и тихо спросил:

— Здесь?

— В приемной, Юрий Владимирович — ответил Журавлев

Андропов повернулся к батарее телефонов, стоявших по левую руку от него, нажал какую-то кнопку и бросил:

— Пусть зайдет…

Через несколько секунд, дверь тамбура открылась и в кабинет мягким, неслышным шагом зашел невысокого роста человек. Внешним видом своим он больше напоминал рядового бухгалтера какого-нибудь крупного советского предприятия — дешевый, но чистый и отглаженный черный советский костюм, зеленого цвета галстук на резинке, поношенная обувь, дешевые очки в роговой оправе. Лицо этого человека было настолько незапоминающимся, что, увидев его мельком в толпе только один человек из миллиона смог бы, потом его уверенно опознать. Весь его вид говорил, что это простой, советский труженик, живущий на одну зарплату, на которую, как известно, не пошикуешь.

Звали этого человека Кондратьев Игорь Викторович. Впрочем, скорее всего это было не его настоящее имя, а всего лишь псевдоним, который он выбрал в начале своей оперативной деятельности. В системе КГБ СССР он официально занимал должность начальника АХЧ в одном из зданий, принадлежащих КГБ в центре Москвы. Только несколько человек в КГБ знали его истинную должность и звание — полковник государственной безопасности, руководитель подразделения «Спектр», тайно созданного Андроповым. Истинной целью создания этого спецподразделения был негласный контроль за советскими партийными и хозяйственными работниками высшего ранга. Причем с самого начала Юрий Андропов ориентировал «Спектр» на выявление, прежде всего хозяйственных прегрешений и только потом «профилактировать» измену родине и прочие связи с иностранными разведками. Именно материалы «Спектра» впоследствии лягут в основу десятков дел: «хлопкового», «рыбного», «узбкекского» и прочих, когда Андропов пришел к власти и начал зачищать страну, сажая нечистоплотных чиновников тысячами. Впрочем, сейчас тема разговора была совершенно другой.

— Докладывайте — тихо сказал Андропов, надев очки и неотрывно глядя на полковника Кондратьева

— Место дислокации «контура» по-прежнему установить не удается. Судя по всему, он замаскирован под одно из второстепенных подразделений либо ХОЗУ МВД, либо УИН либо скрыт в составе ВНИИ МВД СССР. Вообще я предполагаю, что основная база «контура» во избежание расшифровки выведена за пределы Москвы. Два месяца назад нам удалось достоверно установить одного из ответственных сотрудников «контура» — полковника Комарова Романа Станиславовича, официально — заместителя директора Центральной научно-исследовательской криминалистической лаборатории МВД СССР, хотя большую часть своего рабочего времени он проводил во ВНИИ МВД.