— Чем ты занимаешься?

— Я… Ну, как бы это сказать… Искусством.

— Искусством?

— Ой, Диди, только, пожалуйста, не подумай, что я как-то хочу возвыситься, подчеркнуть свое превосходство! Нет! У тебя замечательная профессия! Телефон! Это так нужно людям! В наше время, когда мы все разобщены, только телефонная связь приходит на помощь. Только телефон способен разбить звенящую пустоту одиночества! Ты даже не понимаешь, что это было для меня, когда из трубки донесся твой голос! Боже, я сразу поняла, что это ты! Я столько раз думала о тебе! С тобой связано самое прекрасное, что было в моей жизни! Золотая пора детства…

Перебить Мадлен не было никакой возможности. Эдит мужественно держала на губах улыбку, заставляя себя изображать радость встречи.

— А помнишь, Диди, как мы обменялись куклами и назвали их в честь друг друга? Да? Помнишь? Ты сохранила свою Мадо? А моя Диди со мной все эти годы! Да-да, с черными локонами, точно такими же, какие были у тебя! А у твоей Мадо были…

— Косички! — Эдит вдруг очень отчетливо вспомнила ту куклу. «Бабушкину» куклу, потому что она «жила» у бабушки. Кукла так и осталась там навсегда. Господи, как же давно все это было!

— А потом ты вдруг пропала, — сказала Мадлен. Ее голос прозвучал как бы из другого измерения. — Я зашла за тобой, чтобы идти гулять… Ну, помнишь, мы всегда гуляли вдвоем с нашими куклами? А твоя бабушка сказала, что ты уехала. Я спросила, когда ты вернешься, а она вздохнула и ответила, что не знает. Мне трудно было в это поверить — взрослые всегда знают все! И в течение какого-то времени заходила за тобой, пока моя мама не запретила мне беспокоить соседку… И я стала ждать тебя. Я не могла поверить, что ты меня бросила! Правда! У меня никогда больше не было подруги… — Маленькие глазки сделались влажными. — Иногда мне даже казалось, что ты умерла.

Эдит чуть было ни погладила Мадо по руке, но передумала. Стоп, а Мадлен в своем уме? Глупо почти сорокалетней женщине оплакивать разлуку детства. Может быть, Мишель, как юрист, помогает кому-то оформить опеку над Мадо? Понятно, что он специалист по корпоративным искам, но ведь помог же он в свое время ей, Эдит, восстановить права наследства на бабушкину квартиру.

— Успокойся, успокойся, Мадо. Все хорошо, — мягко сказала она и все-таки погладила руку Мадлен.

— Теперь — да! — Маленькие глазки вспыхнули. — Теперь ты опять со мной! — Мадлен внезапно поцеловала руку подруги детства. — Ах, это знак! Это символ свыше, что теперь моя жизнь кардинально изменится!

— Конечно, Мадо! Теперь все будет хорошо!..

Отправят тебя в клинику, и будешь там счастливо играть в куклы, подумала Эдит. Как бы мне только поскорее с тобой, дорогая, распрощаться и порадовать Полин. Ха! Разлучница из дурдома!

— Диди, а что тогда случилось с тобой? Почему ты пропала? Ты можешь рассказать мне?

— Конечно, дорогая! Просто мои родители развелись, и мама забрала меня к себе. Они до этого все время ссорились, поэтому я сначала жила с папиной мамой. — Эдит старалась строить фразы как можно проще, как если бы говорила с ребенком. — А когда мои папа и мама в конце концов разошлись, мама запретила и папе, и бабушке меня видеть.

— Это ужасно!

— Наверное, Мадо. Но это было слишком давно. Давай лучше поговорим о твоей поездке на Канары. — Если она вообще состоится, засомневалась Эдит. Вдруг бедняжку уже завтра отправят в клинику? — Ты была на Канарах?

— Была. И не раз. Наш квартет периодически получает ангажемент от разных туристических кампаний.