Время от времени я напрягала слух, пытаясь уловить перестук каблучков, но пещера отзывалась тишиной. Не было слышно движения пород, не капала вдали вода. И все это казалось мне странным.

Во-первых, гору, к которой привели нас проводники, назвать высокой не поворачивался язык. А мы уже пятнадцать минут поднимаемся по лестнице. Фриза несколько раз просила передышку. Да что там говорить, я и сама уже была готова ее попросить.

Все же стоит вновь заняться своей физической подготовкой. Видимо, пробежки, на которые я тратила время в мире Земля, не принесли должного результата.

Во-вторых, в обычной, не магической пещере, не могут отсутствовать звуки. А это значит, что третье испытание началось.

— Богиня, — воскликнула Фриза, не уточняя, к какой из множества возможных божеств она обращается, — да сколько еще идти?

— Мне кажется, что мы идем уже целую вечность, — поддержал ее брат. — Не могла же та дама просто взлететь по ступеням?

— Не вечность, — выдохнула я, приваливаясь плечом к холодной шершавой стене, — а всего семнадцать минут.

В свете синего шарика, который все это время следовал за Фризой, было видно, как промелькнуло удивление на лицах детей графа Казера.

— Но это ведь не испытание, — с нотками обвинения в голосе воскликнула девушка. — Нам бы об этом сообщили через то письмо.

— Правда думаешь, что архимаги не могут нарушить правило, которое сами же и создали? — хмыкнула я, отлипая от стены и готовясь продолжать подъем.

— Они нас на выдержку так, что ли, проверяют? — хмыкнул Джамас, подталкивая вперед сестру, которая шла первой и освещала нам дорогу.

У него у единственного не сбивалось дыхание. И я себе поклялась, что если в Галэйне есть предмет по физической подготовке, то я не пропущу ни одного занятия. А если нет, то устрою его себе как факультатив.

— Даже если и проверяют, то это не испытание для поступления, — я уже жалела, что пропустила Фризу вперед. Ее темп был слишком медленным, и мне приходилось ползти за родственниками со скоростью подбитой черепахи, что существенно лишало сил. — В последнем задании говорилось, что мы должны следовали за лилией. Она привела нас к этой лестнице.

На эту реплику ответа я не получила. Фриза, словно услышав мои мысли, ускорилась или, может быть, надеялась быстрее миновать лестницу, которая вела нас непонятно куда и непонятно за кем.

Двадцать две минуты.

Двадцать четыре.

Двадцать семь.

Тридцать одна.

Тридцать три.

Яркая вспышка ослепила. Дезориентировала.

Вздрогнув, я прищурилась и приставила ладонь козырьком ко лбу. Только так удалось разглядеть то, что творилось впереди. Вот если бы еще Фриза не мельтешила…

Яркий свет исходил из распахнувшихся двустворчатых дверей. За границей тьмы стояла та самая женщина, которая обеспечила нам радушный прием. Она скрестила руки на груди, затянутой в обшитый зеленым шелком корсет, и, кажется, хмурилась.

Джамас подтолкнул вперед сестру, которая отчаянно терла кулаками глаза. Девушка, словно почувствовала поддержку, поднялась на одну ступень вверх. Потом на еще одну. И уже через тридцать секунд была на границе света и тьмы.

— Добро пожаловать, сто пятидесятая. Проходите. Ожидайте.

Лестница вывела нас в светлый просторный холл. Высокие бледно-желтые стены украшены лепниной, на полу белый паркет, за овальными окнами сгущается тьма, но в помещении светло из-за множества небольших светлячков, рассеянных по всему помещению. В первые мгновения даже может показаться, что сияет сам воздух, но присмотревшись, замечаешь сферы света, размером не превышающие вишневую косточку.

Фриза выпрямила спину, прошлась надменным взглядом на даме, которая ей в матери годилась и, виляя бедрами, отошла в сторону, позволяя нам с ее братом появиться перед глазами чародейки.