Так, река начинала течь из ниоткуда и прерывалась, никуда не впадая. При этом она бурно текла, а в её прозрачных водах плескалась рыба. Такими же были и озёра — неровные куски, обломки жидкости, чьей-то ленивой рукой выброшенные на первую попавшуюся поверхность.

Горы поднимались над нами. Высокие и мощные, они были разрублены напополам тонким и точным хирургическим надрезом, из-за которого казались ненастоящими и даже какими-то декоративными.

Даже трава и деревья здесь были другими! Безумная смесь из высоких и мощных исполинов с густыми зелёными кронами, привыкших к плодородной почве, чахлых кустарников, выросших в суровых условиях пустыни, ярких полевых цветов и сложнейших цветущих конструкций, будто бы сошедших со страниц журнала для садоводов-маньяков. Некоторые из них состояли из материала, очень напоминающего камень, и не шевелились даже под напором сильного ветра, а другие напротив было не остановить, и они шевелили отростками и щёлкали зубастыми пастями…

Всё, что я здесь видел, полностью соответствовало тому, что рассказал мне в Горах Тарру.

Изначалье было не отдельной землёй, не частью Тверди, а нарезкой совершенно разных миров, собранной вместе в хаотическом порядке в результате Сопряжения.

Причём собранных не полностью.

Куски гор и водоёмов, вырванные части полей, лесов и садов — все они были отрезаны от своих естественных экосистем в родных мирах и без всякого порядка размещены здесь.

Вместе с частями других миров сюда пришли и свои собственные физические законы. Так, идя по Изначалью вместе с Фрэссом, я чувствовал, как в одном месте на меня начинает давить повышенная гравитация, в другом движения напротив становятся невесомыми, в третьем от исходящих от почвы газов кружится голова и хочется смеяться, а в четвёртом время, как будто бы притомившись и решив отдохнуть, застывает на месте.

Полная анархия и нарушение всех возможных биологических, физических и химических законов! Анархия, которая не должна и не могла существовать!

Но, тем не менее, она существовала. И, похоже, все местные обитатели себя вполне неплохо чувствовали.

Я повидал много чудовищ, в том числе редких и очень опасных. Я разговаривал с двумя Первородными монстрами, а в первый день в Тверди умудрился убить Предтечу! Но даже я был шокирован многообразием и необычностью местных монстров.

Те катящиеся шары с глазами и иглами и волки с акульими зубами, что напали на нас в самом начале битвы за Кровавый курган, по сравнению с местной фауной были просто невинными и ничем не примечательными статистами! И если я думал, что самых выдающихся монстров Фрэсс привёл с собой, то выяснилось, что они всё время находились здесь…

Громадные заросшие шерстью когтистые твари с шестью ногами, две из которых торчали из спины, вёрткие обезьянки с изумрудными глазками, перемещающиеся посредством телепортации, здоровенные и бесформенные твари, слепленные, казалось, из беспорядочно побросанных носов, глаз, ртов и конечностей, горящие настоящим огнём птицы…

И это не считая вполне обыкновенных химер, личей, крыс, мантикор и прочей нечисти попроще!

Чудовища были повсюду. Прятались в земле, прорывая глубокие и длинные траншеи, плескались в реке и разбросанных повсюду мелких озёрах, рассекали многоцветное небо, крутясь едва ли не вокруг многочисленных Солнц, прыгали по горам…

Это было их царство. Не смешанное, как в Трелле, а полностью и безраздельно принадлежащее им. Каждая пядь земли здесь была их. И только их!

Местные монстры отличались ото всех, что я встречал до этого. В их глазах читалось куда больше интеллекта, а движения были мягкими и размеренными. Они никуда не спешили и вели свою жизнь.

Стоило мне появиться, как на меня обратили самое пристальное внимание. Меня разглядывали, ко мне принюхивались, прощупывали ментальными щупальцами и даже пару раз лизнули.