Интересно, как там во дворце? Как поживает матушка? Что делает отец? Рада ли Софина, что я, наконец, уехала? Что там Диш и Тиш? Скучают ли?

К горлу подкатил неприятный комок. Почему-то раньше мне казалось, что я совсем не буду скучать по дому. Теперь воспоминания возникали в голове яркими теплыми образами.

БУМБАБАХ!

На мгновение показалось, что я оглохла.

Резко вскочив, прижала к себе подушку. Испуганно заозиралась. Грохот явно из комнаты. Комнаты, в которой не было никого, кроме меня. По крайней мере, так я думала.

— Кто тут? — хрипло прошептала, чувствуя, как срывается голос. Повторила громче: — Кто тут?!

Отвечать никто не спешил.

Выждав минуту, я встала с кровати и, прижав подушку покрепче, подбежала к раскрытому чемодану. Выдернула небольшой кинжал, инкрустированный черным жемчугом, — подарок отца на восемнадцатилетие.

Шажок. Еще один. Резко дернула штору — пусто.

Не поворачиваясь к комнате спиной, прошлась к другой занавеске — никого.

Может, в шкафу?

Перебежками, высоко приподнимая коленки, пробежалась к гардеробу — просторному деревянному шкафу с двойными створками. Дернула — тоже никого. Выдохнула. Может, мне показалось?

ТЩЩЩЩКРХ! — раздалось прямо за спиной.

Испуганно взвизгнув, я метнулась к двери. И, не оборачиваясь, пулей вылетела в коридор, чувствуя, как сознание накрывает ониксовая темнота.

* * *

Меня трясло. Трясло так, что стук зубов отдавался в голове глухим эхом. Тело бросало то в жар, то в холод.

Ресницы слиплись, губы болели.

Приоткрыв глаза, я увидела светлый потолок.

Моргнула.

Еще раз.

Внезапно надо мной возникло круглое белое лицо.

Ужас накрыл с головой, я закричала и дернулась в противоположную сторону. Секунда — и я уже на ледяном полу.

— Спокойно, спокойно, ваше высочество, вы в лекарском блоке, — раздалось с той стороны постели.

Сказанное доходило медленно, потому лишь через минуту я неуверенно выглянула из-за кровати и посмотрела на женщину. Круглолицая толстушка с русыми кудряшками, прикрытыми чепцом. В характерном для лекарей фартуке, из карманов которого торчали какие-то тюбики, флаконы и травы. Под фартуком наблюдалось заляпанное темно-серое платье.

— Меня зовут Боппи, — представилась она, широко улыбнувшись.

— Как? — переспросила я.

— Боппи, — женщина устало выдохнула. Ну и имечко! — Как ваше самочувствие, принцесса? Ночью вы выбежали из комнаты и потеряли сознание. Приходили в себя рывками, все твердили, что в вашей комнате кто-то есть…

Я вздрогнула. Произошедшее прошлой ночью представлялось дурным сном.

— Да, в моих покоях кто-то был, — кивнула.

— Их обыскали тут же, — Боппи пожала плечами, — и не было там никого.

— Я услышала странный шум, — я поморщилась, восстанавливая всю цепочку событий.

— В комнате никого не было, — не сменив тона, ответила Боппи. На мгновение мне показалось, что со мной разговаривают, как с умственно отсталой: тихим, доброжелательным голосом, с несползающей с лица улыбкой, а в глазах при этом — сухое равнодушие.

— Тогда я туда вернусь, — холодно ответила я, пытаясь найти хоть что-то, напоминающее обувь и халат. Тонкая ночнушка мало походила на наряд благородной дамы, а ноги от стояния на ледяном полу начали замерзать.

Боппи, отвечая на мой немой вопрос, развела руки в стороны: мол, как доставили. Тапочек, разумеется, тоже не нашлось.