|
Вечное искушение - стать патриотом Трантора, видеть всю цель Второго Основания в осуществлении транторской гегемонии. Селдон предупреждал об этом, за пять столетий он предвидел даже это. Однако Первый Оратор спал недолго, время аудиенции Джиндибелу еще не настало. Шандисс думал об этой частной встрече. Джиндибел достаточно молод, чтобы оценить план свежим взглядом, достаточно проницателен, чтобы увидеть то, чего не видят другие. И не исключена возможность, что Шандисс кое-чему научится у младшего. Никто никогда не знал точно, много ли пользы принес Приму Палверу тот день, когда молодой Коле Бенджем, которому еще не было тридцати, пришел сообщить ему о возможных путях управления Первым Основанием. Бенджем, которого считали величайшим после Селдона теоретиком, никогда впоследствии не рассказывал об этой аудиенции, но, в конце концов, стал двадцать первым Первым Оратором. Некоторые приписывали великие достоинства администрации Палвера даже не столько Палверу, сколько Бенджему. Шандиссу было интересно узнать, что скажет ему Джиндибел. Было принято, что энергичные юноши, впервые встречающиеся с Первым Оратором наедине, выкладывали все свои тезисы в первой же фразе. Они не могли просить об этой драгоценной первой аудиенции ради чего-то тривиального: это могло убедить Первого Оратора в их легковесности и погубить всю их дальнейшую карьеру. Через четверть часа перед ним предстал Джиндибел. Молодой человек не выказывал и признака нервозности. Он спокойно ждал, когда заговорит Шандисс. Тот произнес: - Вы просили личной аудиенции, Оратор, по поводу важного дела. Не будете ли вы столь любезны резюмировать? Джиндибел сказал так спокойно, словно говорил о меню своего обеда: - Первый Оратор, план Селдона бессмыслен. Стор Джиндибел не помнил такого времени, когда бы план считался обыкновенным. Ему было всего десять лет, когда его завербовал для Второго Основания агент, сумевший оценить потенциальные возможности мальчика. Потом он прекрасно учился и увлекся психоисторией. Она тянула его к себе, и он рвался к ней, читая труды Селдона, в то время как другие в его возрасте едва справлялись с дифференциальными уравнениями. Когда ему было пятнадцать лет, он поступил в Транторский Галактический Университет (так официально назывался университет на Транторе) после собеседования, во время которого его спросили, к чему он стремится, и он ответил: "Быть Первым Оратором до того, как мне стукнет сорок". ОН не собирался домогаться кресла Первого Оратора без достаточной квалификации. Он был убежден, что тем или иным способом добьется этого поста. Его целью было сделать это в молодые годы. Даже Прим Палвер стал Первым в сорок два года. Экзаменатор заколебался, услышав такой ответ, но юноша уже владел психоязыком и смог понять его сомнения. Он знал также твердо, как если бы его собеседник заявил об этом - в записях экзаменатора появится маленькое примечание: "этим юношей будет трудно управлять". - Ну, конечно! Джиндибел и не собирался подчиняться чужой воле. Сейчас ему тридцать. Через два месяца будет тридцать один, а он уже член Совета Ораторов. Ему оставалось самое большее девять лет, чтобы стать Первым Оратором, и он знает, что будет им. Эта аудиенция с нынешним Первым Оратором станет решающей. Стараясь теперь ясно передать свои ощущения, он не тратил усилий на полировку психоязыка. Когда два Оратора Второго Основания общаются друг с другом, их язык не похож ни на какой другой в Галактике. |
