Над нами подстреленным койотом завыл один из духов, что был пойман в магические силки дирижабля.

Смерть задрала капюшон, рассматривая солиста, а потом, видя мои метания, с издевкой протянула:

— Вон, тоже такой же особо умный, как и ты. Думал, личем станет — от меня уйдет. А его свои же арканом силы повязали и продали как духа ветра.

Из услышанного я поняла лишь две вещи. Во-первых, эти души стоят у Смерти в графе «неучтенка». Во-вторых, в этом мире, если что, мне оставаться неупокоенным духом не стоит — арканы. Это же надо было додуматься — посмертное рабство! Воплощенная мечта любого начальника: кормить не надо, в отпуск не уходят, зарплату и ту не плати…

Из размышлений меня вырвал еще один окрик эльфуса:

— Ты что, как помойная кошка, у ног трешься? Живо в каюту!

Я, занятая судорожными размышлениями на тему, чем в этот раз откупиться от костлявой, лишь досадливо рявкнула:

— Не мешай! Видишь, я со Смертью договориться пытаюсь! Между прочим, она за твоей матросней пришла!

То ли мои слова оказались весьма эмоциональны, а оттого убедительны, то ли эльф каким-то шестым чувством уловил присутствие логиста из преисподней, но на миг он отвлекся от дирижирования духами и уставился прямо перед собой, сквозь Смерть.

— Ты видишь ее? Где она? — напряженно вопросил он.

Смерть издевательски помахала косой прямо перед его носом. И, кокетливо поигрывая костлявыми пальцами перед провалом капюшона, издевательски-ласково проворковала:

— Я здесь, дорогой!

Капитан вздрогнул и завертел головой, словно слепец.

— Жаль, что меня могут видеть лишь некроманты, да и то только мной же поцелованные, — с притворной грустью произнесла она. — А то такие красавчики — и вечно мимо смотрят…

Капитан, потеряв концентрацию, упустил тот момент, когда один из духов сумел выпутаться из энергетических силков и припустил сквозь ливень, похожий на хвостатую комету в миниатюре.

Пасс эльфа, напомнивший бросание лассо, — и дух забился на привязи. А я поняла: вот он, мой шанс дать взятку лицу при исполнении!

— Леди Смерть, а что, если вы возьмете душу этого мага? Она ведь гораздо ценнее, чем у этих матросов. А то, что они за борт не упали, оформим как повестку?

Смерть, до того момента флегматично наблюдавшая за тем, как лич бьется в аркане, перевела на меня внимательный взгляд, а потом кивнула:

— Скажи, пусть бросает поводок. А этих, так и быть, сама упокою…

Эльф, не подозревая о том, что мы со Смертью только что договорились о взятке в мертвой, но ценной духовной валюте, вкладывал все силы в то, чтобы удержать лича. По тому, как он, рвя сухожилия, изо всех сил тянул на себя аркан, я поняла: не отпустит поводок. Как пить дать не отпустит, хоть зауговаривайся.

Бросила взгляд на спасенных матросов, которые уже пришли в себя и споро сворачивали боковые арочные крылья дирижабля. Этих отправить к праотцам тоже не получится. Скорее это они меня за борт скинут. Оставался только один выход.

Порыв штормового ветра бросил мне мокрую прядь волос в лицо. Провела рукой, убирая локоны, что сейчас напоминали сосульки, оскалилась, примериваясь, и вцепилась зубами в бедро эльфа.

Расчет оказался верным: остроухий, не ожидая такого коварства от судьбы в моем лице, потерял концентрацию и выпустил поводок.

Тотчас Смерть, оседлав косу на манер байкера, задрала лезвие и свечкой сиганула вверх, преследуя свою мзду. Но это я отметила лишь мимоходом. Гораздо больше меня интересовал горящий ненавистью взгляд.

Лучше бы он заорал, встряхнул меня за шкирку, как кутенка, наградил крепким словцом… Но нет, эльфус не привык тереть язык о нёбо, оттого лишь бросил:

— С тобой, полоумная, разберусь позже.