Шумно вдохнув, я взялась за тряпку. Ещё сёстры в приюте нас учили: если вы, не дай Господь, столкнётесь где нибудь с магией, вымойте всё тщательно и вылейте воду с молитвой. Как бы это ни смешно было делать в Академии волшебства, но запах палёной птицы с чёрной магией вдовесок мне совсем не нравился.

Влажной тряпкой я протёрла всё, что могла, посыпала обугленное пятно на полу солью и зажгла свечу на столе. И лишь тогда из домика на стене вылез тиктаклин, а за ним и геккончик, оба испуганные и явно уставшие.

– Милые мои, – кинулась я к ним. – Ну вот я опять могу доверять только вам! Вам, наверное, было ужасно плохо от блокировки магии, да? И от ведьмы Элбери, да?

– Ква, – ответил геккончик.

Тиктаклин почесал молоточком за ухом и вздохнул.

– Простите, миленькие. Надеюсь, такого больше не повторится! И у меня есть хорошие новости: в ближайшие дни я буду только с вами.

Мои маленькие приятели приободрились. Я перенесла их в ладонях на стол, разделила на три части последнее резервное печенье и налила воды: себе в чашку, геккончику в блюдце, тиктаклину в напёрсток. Малыши принялись жевать. Уютные!

Я подперла рукой щёку и задумалась. Итак, что мы имеем?

Леди Элбери в коме и под наблюдением, значит, новых покушений на меня не будет; это хорошо. Троица старшекурсниц, которые мне вредили, наказана исправительными работами. Это тоже хорошо, но не думаю, что они на этом успокоятся. Это плохо.

Алви – новый ректор, и он меня терпеть не может, и, похоже, он мстительный. Это плохо. Но терпеть меня придётся, потому что в заклинательнице драконов заинтересован король. И это наверняка хорошо!

А Элоис… – моё сердце в который раз замерло при мысли о нём, – Вёлвинд под стражей, он чёрный маг, злодей, по вине которого в Данрадо начали уничтожать магов и, говорят, ему наплевать на всё, кроме магии, но… Я не знаю, как простить его, – он виноват в моих бедах! И не знаю, как не любить. Душа разрывается, и почему то так сильно хочется видеть его! И хоть что то ему сказать…Что? Я не знаю… Он снова меня спас, как бы это не выглядело. И советом, и делом. Вот только он заточён в бункере, и увидеть его мне вряд ли удастся.

А что если он в самом деле равнодушен ко мне? Губы погорячели, напоминая о его поцелуе. Голова закружилась.

Я отпила воды, задумчиво прошла к шкафу. Достала чёрный сюртук, который ещё пах им. Выставила перед собой на руках. Оставлять его у себя опасно, но расстаться с ним не было сил. Казалось, будто бы есть ещё какая то надежда, пока рядом со мной хотя бы его запах.

Надо бы хорошенько спрятать сюртук, жаль, я не знаю, как создавать пространственные карманы… Хотя постойте ка! Может, что то есть в учебнике по пространственной магии?

Я бросила сюртук на кровать, длинная пола коснулась ножки и почему то издала глухой стук и не смялась в углу. Я замерла, а затем бросилась его ощупывать. В подкладке было что то плотное. В волнении я взялась за ножнички.

Что ещё за секреты ты приготовил для меня, Вёлвинд?

Глава 3

Аккуратно вспоров подкладку сюртука, я сунула внутрь руку и извлекла под свет лампы тонкую прямоугольную книжицу в красной кожаной обложке размером не больше моей ладони. Не сдерживая трепет, я открыла её.

Недоумению моему не было предела: книжица была пуста. Ни строчки, ни надписи, сделанной рукой. Мои пальцы листали немногочисленные желтоватые страницы зря.

– Что же это?! – возмущённым шёпотом я спросила у геккончика. – Так тщательно прятать записную книжку, чтобы просто под рукой была – рецепт снадобья записать?!

– Ква! – ответило чудо с глазами бусинами и подставило бочок под тепло лампы.