|
В глазах у них светился такой религиозный фанатизм, что вор понял: не отдадут даже эмиру. Пока они живы, экипаж его будет в целости и сохранности. Успокоившись, он приступил ко второй части своего гениального плана. Подоткнув полы халата, авантюрист шустро, как обезьяна, взметнулся на пятиметровую стену и хотел было уже спрыгнуть вниз с другой стороны, как вспомнил, что забыл главное.
- Слышь, ты, медноголовый! - окликнул он начальника караула сверху. - Слышу тебя, о великий святой! - вновь бухнулся в пыль старший охранник. - Сокровищница на старом месте? - Сокровищница, - захлебываясь от счастья, затараторил воин, - как войдете, направо. Покои светлейшего эмира Шахрияра прямо, гарем налево… - Ну, это неинтересно, - вздохнул «святой». - Ваш светлейший уже всех баб перерезал. - Не совсем так, благословенный Хызр, - осмелился уточнить начальник караула. - С тех пор как несравненная Шахерезада заняла место у ног светлейшего эмира, да продлит Аллах его дни, наложниц уже не режут. - Толку-то, - вздохнул «святой», - гарем все равно пустой. - Почему? - удивился стражник. - Каждый день привозят. Сегодня доставили девятьсот пятьдесят первую. - О презренный пес!!! - взвыл Багдадский вор, тряся лопухами ушанки. - Вислоухий ишак! Недостойный сын облезлой гиены и вонючего шакала! Двуногое вместилище навоза!!! Кто тебя об этом спрашивал?!! - С этими словами он рухнул по другую сторону стены. Пять лет скрипя зубами отводить взгляд от женщин, а тут… С трудом уняв рвущееся из груди сердце, Багдадский вор глубоко задумался. В принципе это на руку. Однако планы придется срочно менять. Вор метнулся к калитке, выскочил наружу, вытащил из саней мешок и полез обратно на стену. - Чё уставились? - сердито буркнул он страже. - Подсадите. С мешком лезть было сложнее. Стражники, стукаясь лбами, ринулись помогать «святому». Оказавшись вновь по другую сторону стены, Багдадский вор вытащил из мешка зеркальце, свеклу и принялся накладывать макияж на свои щеки, покрытые добротной пятилетней бородой. Макияж дополнили серьги в ушах и весело звенящее монисто на шее. - Чего-то не хватает, - пробормотал он, критически осматривая себя в зеркало. - Ах да! - треснул себя по лбу вор. - Забыл… - Авантюрист содрал с головы ушанку, затолкал ее в мешок и напялил на себя паранджу поверх халата. Чачван [1] немедленно запутался в густой бороде. - Как бабы эту дрянь терпят? - начал отплевываться вор. - Дикая страна! - Аферист еще раз осмотрел себя в зеркальце. - Совсем другое дело, - удовлетворенно крякнул главный криминальный авторитет Востока и вскочил на ноги. Он был готов действовать. Короткими перебежками преодолев дворик, Багдадский вор проскользнул мимо мирно храпящей на посту стражи и двинулся по роскошной галерее дворца, озабоченно бормоча: - Гарем налево, сокровищница направо, гарем налево, сокровищница… Достигнув развилки, «святой Хызр» затормозил. Левая нога широко шагнула налево, правая - направо, но, в отличие от левой, совсем чуть-чуть. Самую малость. - Сокровищница направо, - напрягся «святой», пытаясь подтянуть назад левую ногу, но она упорно сопротивлялась. Багдадский вор застыл, как буриданов осел между двумя кормушками, в позе полушпагата. Сердце его рвалось налево, разум тянул направо. Из ступора «святого» вывели чьи-то осторожные шаги. Вот тут-то он и показал класс. Вор испарился буквально на глазах. Причем абсолютно бесшумно, не звякнув ни одной монеткой из мониста. |
