Он заметил, что Дэви уже растянул брезент, под которым они могли провести самые жаркие часы. Мальчик успел перетащить на берег и части маленького компрессора для заполнения воздухом акваланга, так что Бену оставалось только его собрать.

«Наконец-то у меня с малышом дело пошло на лад», — решил Бен.

Он не помнил, чтобы Дэви когда-нибудь раньше предупреждал его желания, и подумал об арабском мальчике, который был таким мастером угадывать мысли кузнеца.

— Как тебе понравился тот арабский парнишка? — спросил Бен.

— Сколько он зарабатывает в неделю? — спросил, в свою очередь, Дэви.

— Немного, — ответил Бен, удивившись откровенной практичности сына. — Несколько пиастров в день.

Но разве все дети не отличаются грубой практичностью, в то время как большинство взрослых безнадежно сентиментальны?

Камера для подводных съемок, которую прислала Бену кинокомпания, снимала на тридцатипятимиллиметровую пленку. Подводные съемки и были целью этой маленькой экспедиции. Компания платила до пяти тысяч долларов за тысячу футов хороших кадров с акулами и еще тысячу долларов за кадры с гигантскими скатами.

Бен опустил на веревке тяжелый киноаппарат в воду, после чего надел акваланг.

— Если хочешь, можешь лечь на край рифа и смотреть, — сказал он Дэви и показал, как надо растянуться в мелкой воде за гребнем коралла, погрузив лицо в воду над самой глубиной.

— Знаю, — сказал Дэви.

— Только не ныряй.

Бен захватил с собой запасной акваланг. Он уже научил Дэви нырять в безопасном заливчике, защищенном одним из рифов, который преграждал доступ акулам. Дэви был хорошим пловцом и легко освоил аппарат.

— Что ты станешь делать, пока я буду под водой? — спросил Бен.

— Читать, — сказал Дэви и вынул из рюкзака книгу.

Бен поглядел на нее и улыбнулся. Это была одна из тех книг, которыми так увлекаются английские мальчишки, — приключения храброго летчика, дравшегося в Северной Африке с арабами.

— Тебе она нравится?

— Нравится, — смущенно сказал Дэви. — Она из школьной библиотеки.

Может быть, именно это и делало книгу такой привлекательной. Бен подумал, что его сын больше англичанин, чем американец. Дэви не помнил Америки и ходил в Каире в английскую школу. Даже произношение у него было скорее английское, чем американское. Английское воспитание, вероятно, и объясняло то, что он был таким сдержанным и практичным.

— Я ненадолго, — сказал Бен и погрузился в воду, держась за веревку.

Как только он очутился под серебристо-голубой поверхностью моря, Бен посмотрел, не привлекла ли акул его приманка из ослиного мяса. Тоненькие черные струйки крови сочились из мяса в прозрачную воду кораллового моря. Тучи мелкой рыбешки с любопытством разглядывали приманку, но крупной рыбы не было и в помине. Он опустил киноаппарат на самое дно и, входя в клетку, порадовался своей выдумке. Здесь он находился в безопасности, а снимать акул отсюда было очень удобно. Он закрыл дверцу клетки и стал ждать.

Ему пришлось ждать и тогда, когда он спустился вторично под воду после обеда. Как и всегда, акулы появились внезапно, откуда ни возьмись. Только что их еще не было, а вот, он и моргнуть не успел, как одна из них уже тычется носом в ослиное мясо. Пока он наводил киноаппарат, рядом с ней оказались еще две: одну из них, пятнистую акулу-«кошку», сопровождали две полосатые рыбы-пилоты, плававшие под выступом ее носа. Бен пристроил камеру к стенке клетки и нажал спуск. Ближняя акула испуганно метнулась прочь. Они еще не отведали крови. Испробовав ее, они сразу смелеют; и Бен снова принялся ждать.

Его не смущало, что он опять очутился в окружении этих страшилищ, от которых ему так досталось.