– Золотой ты работник, Матвеич, – как бы подслушав мысли подполковника, подвел итог генерал Лютый. – А пьешь много.

– Норму знаю… – равнодушно отозвался тот, нисколько не удивившись внезапному повороту беседы. Подобные упреки он опять-таки слышал при всех властях.

– Норму он знает!.. – усмехнулся шеф контрразведки. – А у кого чертик зеленый из правого кармана выглядывает?

Матвеич недоверчиво взглянул на генерала, потом, видать, вспомнил, что у Лютого есть допуск в пограничный астрал, и с тревогой проверил правый карман пиджака.

– Не, нету… – с облегчением сообщил он.

– Есть, есть… – сказал генерал. – Просто ты его пока не видишь, а я уже вижу… Ладно, иди… И уменьшай рацион, Матвеич, уменьшай… Сгоришь ведь на работе… И креститься прекращай… публично… Ты ж не в Лыцке, ты в Баклужино!..

Не выразив ни малейшего волнения на помятом и ношеном – под стать пиджаку – личике, Матвеич поднялся с кресла и неспешно двинулся к выходу. Уменьшать рацион пошел…

– Запугал мужика… – не без иронии заметил Выверзнев, когда дверь за Матвеичем закрылась.

– Его запугаешь… – ворчливо откликнулся Лютый. – Что у тебя?

Николай пересел на теплый стул, только что освобожденный Матвеичем, и проникновенно взглянул на шефа:

– Толь Толич! Ну ты установку хотя бы уточнить можешь?

– Не могу.

– Нет, ну вот что я должен конкретно сделать?.. Уничтожить Африкана? Арестовать Африкана?

– Прежде всего найти Африкана.

– Хорошо. Нашел. Дальше!

– Ты найди сначала…

– Да Толь Толич! Мне же сейчас ребят в засаду сажать! Их же проинструктировать надо… Ну вот появляется Африкан в краеведческом, лезет прямиком к чудотворной. Вязать его?

– Вязать.

– Ладно. Стали вязать. Не вяжется… Открывать огонь на поражение?

– Стоп! Почему не вяжется?

– Н-ну… чудотворец ведь… Опять же икона рядом…

– Но ведь в прошлый-то раз – повязали.

– Сравнил! В прошлый раз! Да кем он тогда, был? Главарем подполья… Ни авторитета, ни поддержки… А теперь?.. Чуть ли не первый чудотворец региона! Ну ты сам прикинь…

Генерал Лютый с крайне утомленным видом отер сначала одну бровь, потом – другую.

– Достал ты меня, Коля… – искренне признался он. – Чего ты хочешь-то?

Подполковник Выверзнев поскучнел, закручинился:

– Может, подойти еще раз к Кондратьичу, уточнить…

– А кто подходить будет? – с живым любопытством спросил генерал Лютый.

– Ну не я же!..

– Значит, я, да? – Ласково глядя на Николая Выверзнева, генерал покивал мудрой седеющей головой. – Не, Коль, не прокатит, даже не надейся… Не в духе сейчас Кондратьич, а на часах уже, глянь, начало второго… Еще, не дай Бог, опетушит спросонья – одним заклинанием… Другие вопросы есть?

Страдальчески сморщась, Выверзнев почесал переносицу.

– Знаешь, если честно… В гробу я видал этого Африкана! А вот Кондратьич… Они ж ведь в детстве друганы были…

– Мало ли что были! Теперь-то – враги…

– Враги… Вражда – это, знаешь, продолжение дружбы иными средствами. Шмальнешь ненароком – потом всю жизнь не отмоешься… Толь Толич! Нутром чую: что-то здесь не то… Ну на кой ему ляд было устраивать весь этот цирк на воде?.