– Анжела, с вами все в порядке? – услышала она голос Уолтера Мак-Ки и снова увидела кабинет, майора, закуривающего очередную сигарету, синюю папку у себя на коленях, открытую на последней странице.

– Я не верю. – Она повторила эти слова дважды. – Это неправда. Я не верю.

– Это правда, – сказал Мак-Ки. – Он бандит. Это его полицейское досье.

Дед, отец и сын. Моя семья. Он так часто говорил о них, и у нее сложилось свое представление. Семья – как все другие итальянские семьи: множество дядюшек, тетушек, кузенов... Мы между собой говорим по-итальянски, ходим в церковь, едим макароны, у нас полно детворы, двоюродных, пятиюродных, не разберешься, кто кому кем приходится, но знаешь: это свои, это – Семья. Его слова издевательски звучали в ее мозгу в то время, как она переводила взгляд с Уолтера Мак-Ки на майора, – тот невозмутимо сидел в кресле, пускал дым колечками и ждал.

– Он же в армии, – выговорила она наконец. – Его бы не взяли в армию...

– У него нет судимости, – ответил майор Томпсон. – Хотя для типов вроде него это неважно. Мы и убийц выпускаем из тюрем и присылаем сюда. Не спрашивайте меня зачем, мисс Драммонд, потому что я вовсе не хвастаюсь этим. Они нам нужны, вот все, что я могу сказать. Вы никогда не спрашивали Фалькони, чем он занимается на Сицилии?

Она только покачала головой.

– А что он говорил вам? Что работает в администрации?

– Да, что-то вроде.

– Ну да, можно назвать и так. Видите ли, здешние жители знают это имя. Они боятся людей, подобных Фалькони. И поэтому сотрудничают с нами. А теперь он в Неаполе. Ну что, вы по-прежнему хотите ехать в Штаты, мисс Драммонд? Хотите чтобы ваш ребенок рос среди Фалькони?

Анжела захлопнула папку. Она больше не хотела видеть его фотографию. Неживые глаза, фас, профиль. Гангстеры. Вы ведь видели их в кино? Убийство, грабеж... все худшие преступления на их счету. Маленький убогий домишко на узкой улочке, где родился Стефано Фалькони. В обвинительном акте написано что он убил трех человек.

Она положила досье на стол, отстранилась от Уолтера Мак-Ки, который хотел ее взять за руку.

– Я не верю, что мой Стивен в этом замешан, – сказала она. – Я знаю его; он неспособен на такое. Но с остальным я не спорю. Теперь, майор, я лучше пойду, если у вас ко мне все.

– Вы не хотите выпить? – предложил он. – Похоже, вам не мешает подкрепиться.

– Нет, спасибо. Я лучше пойду.

– Так вы еще собираетесь в Штаты? – спросил он, открывая ей дверь.

– Нет, – ответила Анжела. Руки она ему не подала. – Знаете, мы обвенчались. В церкви в Альтофонте.

Томпсон медленно кивнул.

– Меня это всегда удивляло. Убийство для них – штука нормальная, но незаконнорожденного ребенка они не потерпят. Вам еще повезло, поверьте мне.

Ничего не ответив, она вышла из кабинета. Мак-Ки догнал ее только на улице.

– Вы собираетесь вернуться в госпиталь?

– Да. Я сказала палатной сестре, что буду через час.

Она приподняла рукав, и изящные золотые часы заблестели на солнце.

– Это он подарил мне, – медленно проговорила она. Потом запустила руку за воротник форменного платья и вытянула цепочку с золотым кольцом. – И это тоже. Из одного и того же ювелирного. Я как-то проходила мимо и видела, что магазин заколочен. И не открывался ни разу. Откуда же он взял эти вещички?

Ее взгляд не понравился Мак-Ки. Он сказал:

– Черт возьми, ну какая разница? Извините, Анжела. Мне жаль, но вы должны были узнать обо всем.