Генрих чувствовал себя уже совсем хорошо, но по-прежнему очень быстро уставал. Сражение при Сент-Олбансе оставило неизгладимый след в его душе. Однако он уже мог ездить верхом, память его восстановилась полностью, и вид у короля был вполне здоровый.

Пора, подумала Маргарита.

План действий с мужем обсуждать она не стала. Пусть Генрих знает, что тактика разработана не только ею, но и всеми их друзьями.

Молодой Генрих Бофор, сын покойного Эдмунда, а ныне герцог Сомерсет, был весьма способным юношей, которому еще не исполнилось и двадцати. Йорка он ненавидел столь же неистово, как и королева.

– Йорк утверждает, что правит королевством лишь на период болезни его величества, – сказал Сомерсет. – Значит, если король поправился, необходимость в услугах Йорка отпадает. Мне кажется, миледи, что наш вопрос решится очень просто: достаточно публично объявить, что король выздоровел.

Маргарита обдумала это предложение и пришла к выводу, что, пожалуй, Сомерсет прав. Конечно, все будет не так гладко. Йорк, Варвик и Солсбери наверняка соберут войска и выступят против Генриха.

– Нужно действовать быстро и искусно, – сказала королева.

Она и ланкастерские лорды все тщательно взвесили и обдумали. В ту пору Йорка в Лондоне не было. Выздоровление короля держалось в тайне, иначе Йорк ни за что не покинул бы столицу.

– Нужно правильно выбрать момент, – твердил Оуэн Тюдор.

Джаспер считал, что король должен внезапно явиться на одно из заседаний Парламента, где не будет ни Йорка, ни его ближайших соратников. Там Генрих объявит, что он выздоровел и теперь может сам править страной.

– Отличный план, – поддержала Маргарита, – остается только убедить короля.

Задача оказалась не из легких. Жизнь в Гринвиче Генриху нравилась. Он слушал музыку, вел религиозные беседы с набожными людьми, наслаждался семейной жизнью, а жена ограждала его от всяческих неприятностей и сложных проблем.

Маргарита напомнила Генриху, что он – сын короля, что монархом он стал в девятимесячном возрасте, что народ его любит. Пора вернуться к исполнению своих обязанностей. Маргарита будет с ним рядом, он может рассчитывать на ее помощь и поддержку, опасаться нечего.

Однажды холодным февральским днем, когда герцог Йорский был на севере, а Варвик – в Кале, губернатором которого его назначил лорд-протектор, свершился переворот. Момент был выбран очень удачно, потому что все сколько-нибудь значительные предводители йоркистов были в отлучке.

Король в сопровождении королевы выехал из Гринвича в Вестминстер и явился на заседание Палаты лордов.

Застигнутые врасплох лорды были поражены, когда двери внезапно распахнулись и в зал торжественно вошел живой и здоровый Генрих.

– Милорды, – начал он заранее заготовленную речь. – Как видите, я в полном здравии, за что благодарю Господа. Лорд-протектор государству более не нужен. С вашего позволения беру бразды правления в свои руки.

Лорды вскочили и устроили королю бурную овацию.

Все прошло без сучка, без задоринки. Генрих – король, он занял свое законное место.

Маргарита торжествовала.

– Видите, – говорила она своим друзьям, – какие чудеса делает твердость. Первым делом мы должны известить герцога Йоркского, что, по единогласному решению Палаты лордов, он более не является лордом-протектором королевства.

Йорк был бессилен что-либо изменить. Войска его были разрознены, граф Солсбери тоже распустил своих солдат, а Варвик находился по ту сторону пролива и непосредственной опасности не представлял.

Парламент упразднил должность лорда-протектора. Нельзя узурпировать власть у законного монарха. Король выздоровел, править страной – его прерогатива.