Из Сэндвича в Лондон Варвик следовал с пышностью, более приличествующей монарху. Жители графства Кент встречали своего героя торжественно. Они прозвали его Капитаном Кале. Варвик напомнил им о старых славных временах, когда Англией правили короли-воины, одерживавшие победу за победой.

Варвик купался в лучах славы и думал: близок день, когда я сделаю Йорка королем.

Однако к графу явились его капитаны, доблестнейшими из которых были Эндрю Троллоп и Джон Блаунт, и со всей решительностью заявили, что не станут поднимать меч на своего законного короля.

Варвик ответил им, что король тут совершенно ни при чем. Ссора разгорелась между лордами. Никто не оспаривает право Генриха на корону. Однако министров назначает не король, а королева, про которую известно, что она всецело на стороне французов. Необходимо создать такой совет министров, который будет заботиться о благе страны и не позволит королеве вершить государственную власть. Капитаны успокоились, и триумфальное шествие под штандартом «Зазубренного посоха» продолжилось.

Однако Варвик обратил внимание на то, что англичане, столь радостно приветствовавшие своего героя, вставать под его знамена не торопились. Народ устал от войны, и уж во всяком случае, никто не желал войны междоусобной. Люди хотели мира и процветания.

Почувствовав настроение жителей столицы, Варвик решил обойти Лондон стороной и направился со своими людьми домой, в графство Варвик. Родовые земли лорда были разорены, истощенные многочисленными набегами ланкастерцев. Страна разделилась на два лагеря, и теперь всякий сторонник дома Ланкастеров считал земли йоркистов своей законной добычей.

Варвику стало очевидно, что пора вступить с королевой в открытый бой. Граф отправился в Ладлоу, где его уже дожидался герцог Йоркский.

Туда же держал путь отец Варвика граф Солсбери, взявший с собой двух младших сыновей – сэра Джона и сэра Томаса Невиллов. Однако неподалеку от городка Блор-Хит путь кортежу преградил вооруженный отряд. Поворачивать назад было поздно, ланкастерцы захватили врага врасплох.

Старый граф заколебался, но его сын Джон сказал:

– Не сомневайтесь, отец. Пусть их больше, но мы их разобьем, ведь каждый из нас стоит по меньшей мере троих.

Так всегда говорят те, кому приходится вступать в бой с превосходящими силами противника. Графу Солсбери бой в подобных условиях был не по душе, однако времени на отступление не оставалось.

Схватка была короткой и кровавой. Вся земля была завалена трупами. Йоркисты сопротивлялись столь яростно, что сумели продержаться до наступления ночи, а под покровом темноты Солсбери увел уцелевших людей с поля боя. Лишь теперь он узнал, что оба его сына, чересчур яро напавшие на врага, попали в плен.

Вот они, превратности войны, горестно вздохнул граф и отправился дальше.

Прибыв в Ладлоу, он сообщил своим союзникам, что междоусобная война уже началась.

Вскоре в замок прибыл и Варвик. Ему тоже пришлось прорываться с боями. Путь Варвику и его людям преградил сам герцог Сомерсет, однако, понимая, что враг слишком многочислен, граф уклонился от боя и спасся бегством. Он рассудил, что живым принесет своему лагерю куда больше пользы, чем пав на поле брани.

Отец сообщил Варвику горестную весть о пленении Джона и Томаса.

Герцог Йоркский встретил своих соратников весьма радушно, а герцогиня постаралась, чтобы они чувствовали себя в замке как дома. Сисили знала, что Варвик – надежда и опора йоркистской партии. Многие считали, что он – самый выдающийся государственный деятель королевства, а Сисили отлично понимала, что таких людей нужно привечать.

Старший сын Йорка, Эдуард, носивший титул графа Марч, был просто заворожен своим прославленным родственником. Ему казалось, что Варвик воплощает собой идеал мужества и рыцарства. Эдуарду было уже семнадцать: вступив в возраст, он стал еще красивее, чем в детские годы.