Узнав о том, что Йорк, наконец, высадился в Уэльсе, Трешэм поспешил ему навстречу. Это означало, что в сторонниках и единомышленниках у Ричарда недостатка не будет.

К сожалению, встретиться с Трешэмом ему так и не удалось. По дороге, в графстве Нортгемптон, Трешэм был вызван на поединок Эдмундом Греем, которого еще называли лорд Грей де Рутин. В схватке бывший спикер Парламента был убит.

Это событие заставило Йорка призадуматься. Оказывается, в стране немало могущественных людей, которые готовы выступить против него. Нужно проявлять сугубую осторожность.

Главным союзником Ричарда был герцог Норфолк. Едва узнав о возвращении Йорка, Норфолк собрал у себя в замке Фрамлингем рыцарей и дворян, чтобы они сообща решили, как противодействовать пагубной политике короля, а точнее, королевы Маргариты.

Оттуда Норфолк выехал навстречу Йорку, свидание обоих герцогов произошло в Бери.

Вопрос о престолонаследии не обсуждался. Тема эта была слишком опасной, и Ричард ни за что не решился бы прямо заявить о своих претензиях на престол. Он уже понял, что среди дворянства нет единодушия по этому вопросу. Вот почему Ричард сказал Норфолку, что добивается реформ и нововведений, но не более того. К герцогам вскоре присоединились граф Оксфорд и лорд Скейлс. Вскоре должно было начаться очередное заседание Парламента, и высокородные лорды должны были договориться, кто будет представлять рыцарство графства Норфолк на этой сессии.

Пока дела шли неплохо. Свита Йорка росла не по дням, а по часам. Он во все стороны слал гонцов, приглашая рыцарей и дворян присоединиться к нему. К тому времени, когда Йорк приблизился к Лондону, за ним следовали четыре тысячи вооруженных воинов.

Приближенные короля попытались не допустить герцога к Генриху, но Ричард без труда преодолел все преграды. Он смиренно преклонил колени перед Генрихом, и король, довольный таким послушанием, расплылся в счастливой улыбке. С какой стати его пугали Йорком? Ведь Ричард – ближайший родственник, он не замышляет ничего дурного. Генрих велел герцогу подняться и объяснить, чем вызвано его спешное возвращение.

– Милорд король, – начал Йорк, – я прибыл, что-бы просить справедливости, и более ничего. Мне не платили за службу в Ирландии, и оставаться там далее я не имел возможности. Кроме того, мне донесли, что нашлись клеветники, утверждающие, будто я был заодно с этим негодяем Джеком Кэдом. Уверяю вас, ваше величество, что никогда прежде не слышал об этом человеке. Впервые я узнал о нем лишь после того, как восстание было уже подавлено. Я гневно осуждаю этот бунт и уверен, что меня поддерживают все здравомыслящие англичане.

– Верю вам, – ответил Генрих. – Дорогой кузен, мне отлично известно, что вы мой друг. Восстание доставило нам немало хлопот, но мы и не думали подозревать вас в соучастии.

Йорк поцеловал королю руку.

– Тогда, милорд, будет лучше, если этот вопрос вынесут на обсуждение в Парламент.

– Пусть так и будет, дорогой кузен. Однако помните: когда кто-то собирает армию, он должен быть готов, что найдутся противники, которые соберут войско и дадут ему отпор. Полагаю, вы понимаете это и сами. Однако я уверен, что вы и ваши люди прибыли ко мне с миром. Пусть же решение примет Парламент.

– Милорд, не созвать ли вам Совет?

– Отличная мысль.

– Думаю, что по праву рождения я могу рассчитывать на участие в этом органе.

– Быть посему.

Йорк с довольным видом поклонился. Как просто иметь дело с Генрихом. Бедняге нужно только одно – чтобы его оставили в покое.

Часть членов Парламента собралась в лондонском Темпле, чтобы обсудить положение, сложившееся во Франции. День выдался жаркий, страсти в зале накалились – в особенности между сторонниками герцога Сомерсета и графа Варвика.