Увы! Все это так и осталось в разделе «Светлые мечты юности», а в каждом новом деле я вполне обхожусь лишь своими мозгами да внешней привлекательностью. Порой очаровательная улыбка гораздо проще может «уложить» на лопатки самого крутого бойца, нежели прием контактного карате.

Я вздохнула и постаралась отвлечься от этой темы, весьма болезненной в самом прямом смысле при имеющем место похмельном синдроме. Гораздо полезнее было подумать о чем-нибудь милом и мирном… Интересно, а «переплетение работы и личного» — не намек ли это на то, что в меня может влюбиться некто из имеющих отношение к делу людей или даже сам убийца? Я тут же представила себе красавца в стиле Джеймса Бонда, который грохнул некую «сноху Марго», небрежно и дерзко творит зло в моем родном светлом городе Тарасове, а при первом же взгляде на меня теряет голову, кается во всех грехах и падает передо мной на колени. Я, разумеется, в ответ говорю ему презрительное «Фи!», и бедолага с горя тут же уходит в монастырь. Тибетский.

Да, что ни говори, а порой в моей голове разворачиваются великолепнейшие сюжеты для интереснейших сериалов.

Я собрала кости в мешочек и убрала его на полку. Как бы то ни было, а главное, что все «завершится благополучно».

Пора было отправляться на встречу с Викторией.

Глава 2

Этот день выдался на редкость чудесным: ослепительное солнце, теплый ветерок, чистое синее небо и сплошные улыбки вокруг — каждый второй из встретившихся мне по пути людей так широко улыбался, словно враз исполнились все его самые заветные и сокровенные мечты.

Я и сама шла, улыбаясь немного блаженной улыбкой: мягкий ветерок словно уносил остатки головной боли, и жизнь казалась дивной и прекрасной. Только когда я случайно увидела свое отражение в стеклянной витрине (изящная блондинка в черных очках, улыбающаяся так, словно ее только что одарили рублем или еще чем-то), то постаралась срочно изменить выражение своего лица, приняв вид серьезный и вдумчивый, как и подобает частному детективу. Отследив изменения во внешнем облике с помощью все той же витрины, я сдержанно улыбнулась и направилась к террасе знакомого кафе, где была назначена встреча.

Кстати сказать, Викторию я заметила сразу же: за крайним столиком сидела стройная дама в скромном черном платье с легким шифоновым шарфиком на шее, в черных очках. Она с грустной улыбкой наблюдала за проходящими мимо юношами и девушками — шумными, хохочущими, загорелыми и беззаботными. И пусть раньше я никогда в жизни не встречала эту самую Викторию, однако готова была поклясться, что это именно она: слишком уж редко в эти летние солнечные дни можно встретить на улицах дам в черном. А она была в черном, увы.

— Добрый день.

Я стояла перед ней, сдержанно улыбаясь.

Она вздрогнула, внезапно прервав свои грустные размышления, перевела взгляд на меня и тут же слегка вздернула брови — готова поспорить, что и она, как вышеупомянутый последний клиент, удивилась моему молодому и великолепному облику (сам себя не похвалишь, никто не похвалит), одновременно усомнившись на мгновение в моих умственных способностях.

Впрочем, Виктория тут же улыбнулась и кивнула, предлагая мне сесть.

— Присаживайтесь, моя дорогая Татьяна. Как это у Александра Сергеевича: «Итак, она звалась Татьяна…» Я ведь всю жизнь работаю преподавателем в университете — русский язык и литература.