На следующий день после своего возвращения из России киллер вновь увидел все тот же «Фольксваген», с тем же номером. Теперь в салоне сидело лишь двое, но лица их Македонский запомнил отлично: один — невысокий, чернявый, плотно сбитый, похожий на татарина; другой — высокий, широкоплечий, с соломенными, словно выкрашенными волосами.

И вновь они внимательно, в открытую наблюдали за его домом.

Сегодня в Афины прилетела Наташа, и это заставило Солоника забыть о машине с подозрительными пассажирами. Но лишь на какоето время.

Вчерашнее происшествие и вовсе заставило насторожиться: неожиданно сработала охранная сигнализация, и подоспевшая полиция мгновенно изловила нарушителя — местного пацаненка лет десяти. Пацанчик плакал и божился по-гречески, что он ничего не хотел воровать на вилле, и его отпустили с миром.

Это никак уже не могло быть случайностью — за ним следили, его пасли, его пробивали. Впрочем, чему удивляться? Македонский был готов к такому повороту событий.

Конечно, можно было временно перебраться на какую-нибудь из двух вилл, недавно снятых на всякий случай, но Македонский уже знал, как ему следует поступить.

Поднявшись к двойнику, Саша коротко приказал:

— Одевайся, Валера. Сейчас поедем в одно место. Дело есть.

Тот с готовностью поднялся, словно бы и ждал этой команды.

— Далеко?

— По дороге расскажу.

Двойник принялся одеваться, а Саша спустился к Наташе и, стараясь вложить в свои интонации как можно больше уверенного спокойствия, произнес:

— Мне по делам надо в аэропорт. Ты спать не ложись, на всякий случай собери вещи и держи наготове документы…

— Что-то случилось? — забеспокоилась та. Видимо, женская интуиция подсказывала, что у Саши возникли какие-то проблемы.

— Да нет, все в порядке, ни о чем не волнуйся. Скоро буду.

— Мы куда-нибудь поедем? — Подойдя к Солонику, Наташа нежно обняла его за плечи. — У тебя вид какой-то встревоженный.

— Ничего, бывает. Вернусь — съездим куданибудь проветриться. К телефону не подходи, никому не открывай. Ну все, пока.

Он поцеловал ее в лоб и почему-то поймал себя на предчувствии, что видит эту девушку последний раз в жизни.

Уже темнело, когда из ворот виллы выкатил белоснежный джип «Тойота». Яркие конусы света фар на секунду выхватили из темноты два автомобиля: «Фольксваген-Гольф» и «АльфаРомео». Солоник, сидевший за рулем, тут же отметил, что в каждой из машин по два человека.

— Куда это на ночь глядя? — поинтересовался двойник, внимательно наблюдая за Солоником.

— В аэропорт, к римскому рейсу. Надо будет встретить одного человека. Вот ты и встретишь его вместо меня. — Объяснение казалось довольно убедительным, и Горчаков осторожно поинтересовался:

— Может быть, мне сразу пересесть за руль?

— Нет, потом.

Дорога в международный аэропорт Эллиникон была знакома Македонскому, ему не единожды приходилось ездить по ней.

Тяжелый джип, вспарывая темноту ночи мощными фарами, катил по пустынной трассе. Сидевший за рулем Саша то и дело бросал быстрые, настороженные взгляды в зеркальце заднего вида. Ему показалось, что «Гольф» и «Альфа-Ромео», которые он видел возле виллы, медленно и верно настигают его.

Как ни странно, но это даже обрадовало Македонского. Его преследовали сразу обе машины, а это означало, что Наташа оставалась в безопасности хотя бы на какое-то время…

Глава двадцать восьмая

Белоснежный джип «Тойота» стремительно мчался по дороге, ведущей к аэропорту Эллиникон.