Так, стоп, — я сел прямо и внимательно перечитал записи об этом бедолаге. Сейчас, когда я перестал обращать внимания на завитушки, дело с чтением пошло веселее. Главное — не пытаться думать над тем, что я делаю. Тело сделает всё само. А потом сформирует уже осознанная привычка.

Закрыв дневник, я сунул его в шкатулку и убрал обратно в стол. После этого вскочил и подбежал к двери.

— Кто-нибудь ещё пытался пройти? — спросил я, рывком открывая дверь.

— Пётр Алексеевич Пален пытался прорваться, дабы подставить дружеское плечо вашему величеству в скорби, — довольно равнодушно ответил Зимин, вскакивая с диванчика, на котором дремал, с некоторым запозданием.

— Мы его не пустили, сказали, что это приказ вашего величества. Никто не должен мешать вам молиться за душу отца, умершего столь скоропостижно, что даже святого причастия не получил, — вторил ему Розин.

Я в который раз внимательно посмотрел на них. Оба устали. Под глазами залегли тёмные круги, но покинуть свой неожиданный пост не стремились. Простите, ребята, но придётся вам потерпеть.

— Сильно Пётр Алексеевич бушевал, когда вы его отсюда вывели? — спросил я, отмечая, что воплей не слышал.

— Обещал лично погоны сорвать, с вашего позволения, ваше величество. — Ответил Зимин.

— Не беспокойтесь, я умею быть благодарным, — выйдя из спальни, осмотрелся по сторонам. — Вот что, вы можете тайно доставить ко мне Салагова Семёна Ивановича и Макарова Александра Семёновича?

— Это сенаторы, которые? — Зимин задумался.

— Да, именно сенаторы, — подтвердил я.

— Тайно доставить? — Вместе с Зиминым задумался Розин.

— Да, чтобы ни одна живая душа, кроме нас с вами, не знал об этом визите.

— А ежели они потом начнут болтать направо-налево? — деловито уточнил корнет.

— Это уже не будет иметь значения, — я покачал головой. — Главное, чтобы сейчас никто не знал, что они приглашены для беседы.

— Но, так ночь на дворе, — вздохнул Зимин.

— Ночью это легче провернуть, — я продолжал смотреть на него. Давай же, соображай. Такие тонкости, как разведка и диверсии для армии для тебя — не пустой звук. — Выполняйте.

— А-а-а, — Розин обвёл рукой комнату, в которой они сидели и о чём-то задумался. — Слушаюсь, ваше величество.

Зимин пробормотал нечто неразборчивое, но возражать не стал. Чтобы им не мешать, я ушёл обратно в спальню. В кресле возле кровати я заметил книгу, конечно же, на французском, и решил время за ожиданием убить, попробовав почитать. Но ничего прочесть не получилось. Просто не видел букв. Они прыгали перед глазами, как белки. Глаза сами закрылись, и я провалился в короткий беспокойный сон.

— Ваше величество, — я встрепенулся и выронил книгу, упавшую при этом на пол. — Макаров Александр Семёнович прибыл, а вот Салагов Семён Иванович ещё третьего дня отбыл в Москву по делам. — Доложил вошедший в спальню Зимин.

Я протёр лицо и увидел возле дверей ещё двух молодых офицеров.

— Это кто? — я кивнул на дверь.

— Корнеты Лебедев и Востриков. — Ответил Зимин. — Вы категорически отказываетесь призвать гвардию. Но мы с Филиппом не справляемся с вашими поручениями. Чтобы доставить Макарова, нам нужно было отлучиться. Эти офицеры сопровождали вас при отъезде из Михайловского замка.

— Вот что, я устал и не подумал об этом. Пригласи сюда весь десяток и распредели вахты. Вам тоже с Розиным отдохнуть не помешает. Толку в том, что вы свалитесь, как эта книга, не будет. — Зимин внимательно на меня смотрел. — А сейчас зови сюда Макарова.

— Сюда? — он удивлённо вытаращился на меня.