– А эта Джааль? – Словиус бросил взгляд на племянника, чей удивленный вид вынудил старшего добавить: – Ну как их там?.. Тондероны. Да. Эта девица Тондерон. Вы ведь все еще обручены?

Фассин улыбнулся.

– Обручены, дядя, – сказал он. – Она сегодня вечером возвращается из Пирринтипити. Надеюсь встретить ее в порту.

– И ты?.. – Словиус повел одной ластовидной рукой. – Ты все еще доволен?

– Доволен чем? – спросил Фассин.

– Она тебя устраивает? И перспектива иметь ее женой?

– Конечно, дядя.

– А ты ее?

– Надеюсь, да. Думаю, да.

Словиус посмотрел на племянника, задержал на нем взгляд.

– Ммм, понятно. Конечно. Ну что ж. – Словиус одним ластом зачерпнул себе на грудь голубую сверкающую жидкость, словно чтобы не замерзнуть. – И когда вы собираетесь пожениться?

– Свадьба назначена на День всех святых, на Джокунде‑три, – сказал Фассин. – Осталось меньше полугода по физиологическому времени, – услужливо добавил он.

– Понятно, – сказал Словиус, нахмурившись. Он медленно кивнул, и от этого его тело сначала слегка приподнялось, а потом осело в бассейне, образовав новые волны. – Ну что ж, я рад, что ты наконец остепенишься.

Фассин считал себя увлеченным, самозабвенным и умелым наблюдателем, который большую часть своего времени проводил в реальных экспедициях – сейчас с насельниками Наскерона. Но поскольку он любил после каждого такого отрезка своей жизни, полезного для общества, «хорошенько отдохнуть», старшее поколение клана Бантрабал, а в особенности Словиус, казалось, считали его безнадежным прожигателем жизни. (Дядюшка Словиус и слышать не хотел о «хорошеньком отдыхе» племянника. Он предпочитал называть это «месячный беспробудно‑беспросыпный кутеж‑долбеж с неприятностями, драками и непотребными дырками…». Злачные места, где оттягивался Фассин, могли находиться где угодно – иногда в Пирринтипити, столице Глантина, иногда в Боркиле, столице Сепекте, или в другом городе этой планеты, иногда в одном из множества увеселительных заведений, разбросанных по системе.)

Фассин примирительно улыбнулся:

– Но я пока еще не вешаю на крючок свои танцевальные туфли.

– Характер твоих исследований за последние, ну, скажем, три‑четыре экспедиции, Фассин. Они не уклонялись от того, что можно назвать последовательным направлением?

– Вы меня ставите в тупик своим вопросом, дядя, – признался Фассин.

– Твои последние три или четыре экспедиции, они между собой связаны каким‑либо образом – тематически, предметно или через насельников, с которыми ты беседовал?

Фассин в удивлении откинулся к спинке стула. С чего это старый Словиус заинтересовался такими вещами?

– Дайте‑ка я подумаю, дядя, – сказал он. – Сейчас я беседую почти исключительно с Ксонджу, который, кажется, выдает информацию беспорядочно и не совсем понимает, что такое ответ. Наша первая встреча и все остальные носили предварительный характер. Видимо, с ним все же стоит поработать, если только его удастся найти. А может, и не стоит. Не исключено, что несколько месяцев перед следующей экспедицией придется целиком потратить на…

– Значит, это была подготовительная экспедиция? Знакомство?

– Да.

– А перед этим?

– Пространные консультации с Чевхорасом, Сараисме‑младшим, Акеурле Двублизнецом, траавом Канчангесджа и парой несовершеннолетних из юношеской стаи Эглида.

– И какие были темы?

– Главным образом – поэзия.