- Зачем… - Взяв сигарету и прикурив, Юсиф сделал затяжку. Понаблюдав за ним, Миша заметил: пальцы Юсифа дрожат. - С нами девушки. Да и вообще, зачем поднимать скандал. Я рассчитаюсь с ним потом.

Только Юсиф сказал это, как парень, обмотав одну руку салфеткой и взяв ею пустой бокал, другой наполнил бокал вином. После этого, встав и широко улыбаясь, направился к ним. Он шел с деревянной улыбкой, глядя в одну точку, и по Юсифу Миша понял, что тот видит: эта точка - он.

Подойдя, парень остановился точно напротив Юсифа. Именно в этот момент Миша понял: под салфеткой нож. Но крикнуть он не успел, поскольку тут же стало ясно: кричать поздно. Он едва успел выкинуть левую руку в сторону, чтобы отбить нож. Тут же застонал от боли: нож, представлявший собой нечто среднее между остро отточенной бритвой и шилом и шедший точно в сердце Юсифа, пробил запястье.

Парень, находящийся, судя по его виду, в состоянии, близком к столбняку, вцепился в рукоять ножа мертвой хваткой. Из-за этого Миша не мог даже шевельнуть пробитой рукой. Но именно эта задержка позволила Луке хлестко, с оттяжкой ударить парня бутылкой по голове. Парень, обливаясь кровью, упал. Кровь брызнула на скатерть, одновременно с этим скатерть окрасилась также и кровью, хлещущей из Мишиной руки. Тут же раздался истошный женский визг - это, вскочив, пронзительно закричала Галя. Лиза и Гюль, судя по их виду, были близки к обмороку. Но Мише теперь стало чуть легче: нож, зажатый намертво в руке парня, при его падении сам собой выскользнул из раны, и, хотя кровь из запястья хлестала ручьем, боль немного стихла. Главное же, теперь, без ножа в ране, Миша мог свободно передвигаться.

Парень, пытавшийся убить Юсифа, лежал сейчас сразу же за их столом в глубокой отключке. Двое парней из-за дальнего столика бросились к упавшему товарищу, и Юсиф, Лука, а вслед за ними и Миша, поняв это как сигнал к драке, выскочили из-за своего стола. Но драки не произошло - появившийся духанщик, крича что-то по-турецки, остановил парней на середине зала. Вскоре стало ясно, что эти двое даже и не помышляли о драке, они всего лишь хотели унести товарища. Четверо же, сидевшие с ними за одним столом, незаметно исчезли, так что стол, за которым сидела семерка, теперь был пуст.

Наконец, после знака Юсифа, парни вынесли безжизненное тело из духана. Духанщик принес бинт, вату и несколько склянок и взялся за Мишину руку. Обработав рану лекарствами, сразу же уменьшившими кровотечение, ловко перебинтовал запястье. Мише показалось, нож вошел в руку удачно - все пальцы шевелились.

Незаметно пригнувшись, Юсиф шепнул ему на ухо:

- Спасибо, Миша. Я этого не забуду.

- Ладно тебе, пустяки.

После того как они вышли на улицу и подошли к машине, Юсиф сказал, обращаясь главным образом к Гале и Лизе:

- Девушки, ради Бога, простите. Сам не ожидал, что так получится. Несчастный случай.

Галя через силу улыбнулась:

- Мы все понимаем, Юсиф.

Юсиф ничего не ответил. Вдруг Лиза спросила:

- Насколько я поняла, это любовь?

Посмотрев на нее долгим взглядом, Юсиф скривился:

- Да уж, любовь. Ладно, хватит, садимся по машинам.

Однако сесть в свою машину он не успел - неожиданно появившийся из темноты старик схватил его за руку. Старик явно пытался поцеловать его руку, и в конце концов ему удалось приложиться губами к запястью. Затем он о чем-то горячо заговорил, протягивая Юсифу большой сверток.

- В чем дело, Юсиф? - спросил Миша. - Кто это?

- Отец этого ублюдка. Не нашел ничего лучше, как собрать выкуп.

- Выкуп?

- Ну да. Просит, чтобы я простил сына.

Гюль что-то быстро сказала, и Юсиф прошипел:

- Шайтан… Гюль просит, чтобы я его простил.

Повернувшись к старику, что-то сказал ему. Тот, приложив руку к сердцу, униженно поклонился и повернулся к Мише.