Только теперь до молодых «фридентальских коршунов», каждый из которых, по традиции, получил во Фридентале чин унтер-офицера (если только до этого он не имел офицерского чина), дошла суть замысла коменданта крепости, и они, выкриками подбадривая друг друга, словно выпущенные на волю рысаки, ринулись на склоны.

Оставив Вечного Фельдфебеля созерцать их карабканье, Штубер вернулся в танкетку и приказал водителю двигаться дальше, к воротам замка. Они уже были открыты. Весь гарнизон, состоявший из пятнадцати альпийских стрелков во главе с лейтенантом Торнартом, построился на предвратной площади замка с такой торжественностью, словно удостоился чести приветствовать фельдмаршала

Прервав на полуслове доклад лейтенанта, Штубер скептически осмотрел его воинство. Все как один худощавые, чтобы не сказать тощие, в возрасте под пятьдесят и лишенные какой-либо военной выправки, они производили грустное впечатление. Не нужно было заглядывать в их послужные карточки, чтобы убедиться, что на самом деле все эти «альпийские стрелки» еще недавно были заурядными альпийскими пастухами. Исключение составлял разве что сам Торнарт — моложавый, холеный, с не в меру располневшими плечами. Будь он чуть повыше ростом и поаккуратнее в талии — вполне мог бы сойти за бывшего циркового борца.

Лишь освободив гарнизон от инспекции, Штубер заметил в сторонке, на смотровой площадке полукруглой замковой башни, рослого, костлявого старика, облаченного, как это ни странно, в офицерский мундир вермахта.

— А вот и сам комендант Шварцбурга, — потянулся Зонбах к плечу Вилли. — Граф Эдвард фон Ленц.

— Разве комендантом здесь является не лейтенант Торнарт?

— Во время встречи с гаулейтером Хофером, командующим войсками безопасности в приграничных районах Баварии, граф настоял, чтобы комендантом официально был назначен он сам, как полковник в отставке. Хофер согласился, памятуя, что весь этот гарнизон «альпийских стрелков», набранных из непригодных к военной службе работников всех шести поместий графа, он, по существу, содержит за свой счет. В том числе и лейтенанта горно-стрелковых войск Торнарта, прикомандированного сюда самим гаулейтером в роли начальника гарнизона.

— Не догадывался, что в рейхе все еще существуют частные войска. Почему бы графу не сформировать свой полк придворной гвардии?

— В реальности все не так. Все эти горцы, как и сам граф, числятся служащими благословенной армии резерва.

— То, что комендантом бурга назначен сам граф, явно усложнит нашу с вами задачу, — признал Штубер. — Но не настолько, чтобы она стала невыполнимой. Даже если при этом полковника фон Ленца придется разжаловать до рядового, — иронично взглянул на стоявшего в двух шагах от них Торнарта.

— Граф достаточно воспитан, чтобы не вмешиваться в дела гарнизона, — поспешил заверить его лейтенант.

— В этом его спасение.

Штубер приблизился к графу, отдав честь, представился как комендант «Альпийской крепости» и спросил, не возражает ли господин полковник, как комендант замка, против того, чтобы штаб коменданта временно расположился «во вверенном ему бурге».

— Думаю, обер-лейтенант объяснил вам, с кем вы имеете дело в действительности, господин э-э… — замялся он, затрудняясь определить эсэсовский чин Штубера.

— Объяснил, — не стал подсказывать ему Вилли. — В то же время Скорцени сообщил, что вы предупреждены о моем визите.

— Можно лишь сожалеть, что не прибыл сам обер-диверсант рейха.