— Тогда скажите, что ваш друг собирался делать, когда вы виделись с ним в последний раз? — продолжил он.

— Он ушел на Керн за Красным камнем. — Ромбар был слишком заинтересован в затронутой теме, чтобы возмутиться манерой мага вести беседу. — Он сообщил вам что-нибудь?

— Хочу вас обрадовать, Магистр, — сказал тот. — Альмарен нашел Красный камень…

— Нашел?! Где он?!

— …более того, он нашел и Желтый камень. Хорошая новость, хотя одна она не стоила бы того, чтобы я оставил дела и за два дня добрался из Цитиона в Босхан.

Ромбар, поглощенный важной вестью, не вставил ни слова. Маг воспринял молчание собеседника как должное.

— Я приехал сообщить, что дело требует немедленного вмешательства. Полагаю, вы поддержите меня, Магистр, — добавил он.

— Что у вас за дело, Равенор? — поинтересовался Норрен, до сих пор молча слушавший обоих. — Не будете ли вы так любезны посвятить в него и меня?

— Именно вас, — внимание Равенора, а вместе с ним и его острый, впивающийся взгляд переместились на правителя Цитиона. — Именно вы располагаете возможностью повернуть ход событий в нашу пользу. Каморра преследует Альмарена, юноше нужна помощь. Наверное, хватит полусотни человек. Это войско должно как можно скорее прийти на Белый алтарь.

Равенор замолчал, видимо, решив, что высказал все необходимое. Установилась пауза, в течение которой оба его собеседника пытались уяснить, что означают эти скудные сведения.

— Объясните подробнее, Равенор, — произнес наконец Норрен. — Что произошло с Альмареном?

— Я знаю, что у него есть два камня — Красный и Желтый, — повторил маг. — Я знаю, что с ним трое мужчин и женщина, что все они идут по огромной пещере и этим путем надеются попасть на Белый алтарь. Я знаю, что Каморра в этой же пещере. Он гонится за ними с двумя десятками уттаков. Это все, что я знаю. Этого достаточно, чтобы понять опасность и попытаться выручить и камни, и вашего друга.

— Как вы узнали это?

— От вашей дочери. Ей приснился вещий сон, она пришла и рассказала его мне.

— Это невозможно.

— Почему невозможно? Спросите у нее самой.

Равенор посторонился, пропуская вперед мальчика-пажа, и снял с него шапку. Норрен, не веря своим глазам, увидел собственную дочь.

— Отец?! — умоляюще воскликнула девочка.

— Дочка!

Фирелла, уловив теплое чувство в глазах, в голосе отца, повисла у него на шее. Тот погладил дочь по волосам, как, бывало, гладил, провожая ее ко сну, и строго спросил Равенора:

— Почему она здесь, с вами?

— У вашей дочери есть способности к ясновидению. Она увидела то, что я вам рассказал. Когда я собрался ехать, она попросилась со мной, сказала, что ее способности могут пригодиться. Я счел это разумным и согласился взять ее в поездку.

— Но как ее отпустила мать?

— Этого не потребовалось. Фирелла ушла самостоятельно.

— Тайком, то есть?

— Можно сказать, что так. Она вполне взрослая девочка.

— Взрослая?! Вы потащили двенадцатилетнего ребенка в такую дорогу? У нее мокрые ноги, она может заболеть!

— Мне скоро тринадцать, — жалобно откликнулась Фирелла, но на ее слова не обратили внимания.

— Как им не быть мокрыми, если мы переправлялись через Тион вплавь? — обронил Равенор. — У моста была такая драка, что не проедешь.

— Ко всему прочему, вы чуть не завезли ее в битву… Вы просто безумец, Равенор!!

— Ладно, Норрен.