|
Мне показалось, что я услышал: «Кирилл Максимов у нас работает? На рознице?» Потом шеф тем же вежливым тоном спросил: – Да? – Я сегодня не могу прийти на работу, Кирилл Романович. Тут сложились такие обстоятельства… Снова пауза и шепоток сквозь ладонь. – Э… Кирилл Максимов? – Кирилл, – обречено сказал я. – Где вы, говорите, работаете? – В розничном отделе. Менеджер по продажам. Спросите Андрея Исааковича! – Андрей Исаакович, – нарочито громко спросил шеф. – Работает у вас Кирилл Максимов? – Нет, – донесся ответ старшего менеджера розницы. – Кирилл Романович, я вам все время говорю – у нас не хватает одного человека! Ну трудно втроем с нашими объемами, просто совсем невозможно! – Э… Кирилл Максимович… – сказал шеф. – Кирилл Максимов! – Кирилл Максимов. Я не совсем понял смысл вашей шутки, но если вы хотите работать в нашей фирме и имеете опыт… – Имею. Три года работы. – Где? – В «Бите и Байте!» – крикнул я и прервал связь. Меня колотило мелкой дрожью. Это уже не бумажки. Меня не узнал Кирилл Романович? Пускай. Не так уж часто я с ним вижусь. Но вот Андрюшка Ливанов, с которым вместе было и выпито технического спирта, и пролито трудового пота… Бумаги можно подменить. Если уж решили отнять квартиру. Людей можно подкупить… или запугать. Если уж задались целью затравить меня. Но откуда у шефа и Андрюшки подобные актерские способности? Андрей у нас хоть и Ливанов, да не тот. И выдать импровизированную горестную речь о нехватке менеджера он никак не мог! Руки тряслись, и виной тому была не вчерашняя пьянка. Я огляделся. Мой двор. Мой, понимаете? Мой! Эти скамейки и карусели на детской площадке, свежевыкрашенные ко дню города – они мои! Этот дворник, сгребающий первые осенние листья – мой! Этот магазинчик на углу, где я покупаю хлеб, колбасу и пельмени – тоже мой! Все вокруг привычное и уютное, даже лужа в узком проходе между нашим и соседним домом – моя, обжитая, сто раз в ней промокали ноги, а однажды я поскользнулся и шлепнулся в нее – совершенно по клоунски размахивая руками, пытаясь удержаться от падения, но все таки приземлившись на мягкое место. Анька тогда хохотала, будто ненормальная, я глядя на нее тоже принялся смеяться – сидя в луже, и проходившая мимо бабулька высказала все, что думает о пропившей стыд и совесть молодежи… Я набрал номер Ани. – Кирилл, не звони мне, хорошо? – раздалось в трубке. – Я не хочу больше с тобой общаться. Правда, не хочу. Отбой. Наверное, наши отношения и впрямь иссякли. Я не огорчился. Я обрадовался! Анька узнала мой номер, она помнила меня! Что же происходит? Я уселся поудобнее, с улыбкой кивнул дворнику – тот меня не узнал и на кивок не ответил. И принялся обзванивать друзей, знакомых и деловых партнеров – всех подряд по записной книжке телефона, начиная с менеджера Ашимова, у которого иногда закупал железяки для фирмы, и кончая папиным знакомым, стоматологом Яблонским, полгода назад ставившим мне очередную пломбу. |
