В конце концов, я тоже отдал чакрам Джанжи на полную переделку, попросив придумать, как сделать чакрам эффективным не только против небронированных целей. И он придумал. Правда, от первоначального предмета ровным счетом ничего не осталось, кроме созвучного названия.

Я достал новое оружие из ячейки. Эдж заинтересованно обернулась, с долей опаски поглядывая на жутковатую штуку у меня в руках.

В новом артефакте Джанжи совместил традиционное ксилайское метательное оружие и свои увлечения алантскими технологиями. Это по-прежнему было кольцо с изогнутой рукояткой для хвата посередине. Но по краю оно ощерилось блестящими адамантитовыми зубцами, торчащими из глубокого паза, идущего по всей внешней окружности. Само кольцо и особенно рукоять получились толще и массивнее, чем у прототипа, потому что скрывали внутри какие-то мудреные механизмы.

— Посторонись-ка, — подвинул я Эдж и, поудобнее разложив хвост на земле, примерился к нему новым инструментом. — Уф, ну, поехали!

Когда я нажал тугую кнопку на рукояти, чакрам зарычал как заправская бензопила, а адамантитовые зубья по его краю слились в сверкающую полосу. Я, не теряя времени, полоснул им по хвосту скорпитавра, погружая ревуший диск в плоть, насколько позволяла рукоятка. Сопротивления почти не почувствовал — зубцы чакрама легко прошли сквозь хитиновую чешую, шкуру, мясо, выбрасывая вперед длинную струю мелких брызг. Эдж, едва не угодив под этот фонтан, отпрыгнула в сторону.

Мне достаточно было сделать два глубоких надреза по бокам и один посередине, чтобы кончик хвоста Рахаги повис на тонких лохмотьях. Потом заряд ротора иссяк, но зубчатое кольцо еще какое-то время продолжало вращаться по инерции.

— Готово! — удовлетворенно кивнул я, с некоторой долей брезгливости оглядывая изгвазданный в крови диск. Одно хорошо — функция самоочистки у него тоже должна быть. Надо только спрятать обратно в ячейку быстрого доступа.

И только сейчас я обернулся Эдж. Та, как отпрыгнула в сторону от завизжавшей пилы, так и застыла в странной позе, с округлившимися от испуга глазами и перекошенным лицом.

— Это. Что. На хрен. Такое?! — наконец, выдавила она, приходя в себя.

— Ну… это моя новая пила, — осторожно ответил я, прикидывая, не забрызгал ли я ее ненароком. Вроде нет. Иначе мне пришлось бы худо.

— А это вообще законно? — не сводя взгляда с очередного шедевра ксилайского гения, спросила ассасинка. — Мне кажется, не стоит светить эту штуку перед другими игроками. Это же читерство какое-то.

— Читерство в Артаре невозможно. Да и вообще — артефакт создан неписем-ремесленником, с применением имеющихся в игре технологий.

— Ага, ты это админам будешь рассказывать! — саркастически усмехнулась ассасинка. — Красные капюшоны, как ты помнишь, тоже любили всякие такие штучки. И тоже создавали их с помощью того, что есть в игре.

— Да ну тебя! Ты просто завидуешь, — буркнул я, пряча чакрам.

Она, конечно, права. Но, в конце концов, я в Бездну собираюсь. А против тамошних аборигенов все средства хороши. Я-то знаю, сам видел.

А вообще — недооценил я обновку. Надо было попробовать ее на Рахаге. Один удачный бросок — и, может, не пришлось бы тратить время на ближний бой. Эта летающая циркулярка теперь запросто и башку любому монстру может срезать одним движением. При должной меткости, конечно. Или везении.

Я помог Эдж окончательно отделить жало Рахаги от хвоста, и ассасинка, брезгливо морщась, спрятала неаппетитный трофей в инвентарь.

Скорпиды, напуганные поначалу гибелью королевы, начали потихоньку снова выбираться из своих убежищ. Пока что робко — если это слово вообще можно применить к подобным страшилищам. Но скоро они явно осмелеют и опять бросятся в атаку.

Мне, если честно, тоже не очень-то хотелось лазать по подземельям, но это была возможность на время спрятаться от палящего солнца.