– Получается, что в тот самый момент, когда в поезде оказались сбежавшие уголовники, в вагоне находились люди, имевшие при себе крупные суммы денег. Надежда Агренич с подушкой-кошкой, набитой восьмьюдесятью тысячами долларов, и проводница, хранившая в своем купе посылку, тоже с немаленькой суммой. И неизвестно, что еще пропало у этой проводницы.

– Не думаю, что у преступника было время распаковывать все пакеты и передачки. Все-таки он рисковал, поскольку в любое время к проводнице мог заглянуть кто угодно.

– Но деньги он таки нашел, – заметила я.

– Тоже не факт. Деньги могли исчезнуть еще до того, как они попали в купе к проводнице.

– В смысле?

– Человек, который должен был передать проводнице деньги, мог присвоить их себе.

Да, он прав. Мало ли на свете нечистых на руку подчиненных.

– Да… Если к этой краже имел отношение заместитель директора фирмы, то ограбление поезда ему было на руку. Володя! Как много ты успел всего выяснить!

– Я тебе больше скажу. Мне пришлось подстраховаться. Дело в том, что у моего коллеги, Сашки Смирнова, ты его знаешь, друг работает в Тюмени, в прокуратуре. Его зовут… Вот, постой, здесь в бумагах все записано: Дмитрий Алексеевич Бобров. И телефоны, телефоны… Свяжешься с ним. Его уже предупредили.

– И что? – Я расплылась в улыбке. – Вы предупредили его, что туда, к ним, к черту на рога, едет одна сумасшедшая писательница, которой до всего есть дело? И которая хочет вернуть деньги близким и родным убитой Надежды Агренич?

– Не знаю, что Сашка сказал Дмитрию, но я ему объяснил, что у тебя масса дел в Тюмени и Уренгое и что тебе, быть может, понадобится помощь и поддержка.

– Ну и ладно… Думайте обо мне все, что хотите.

– Я, конечно, буду о тебе думать. И переживать. Я не хочу, чтобы ты туда ехала. Да к тому же еще и с деньгами… Да! Кстати, ты задекларировала эти деньги?

– Боже, нет!!!

– И ты собралась лететь? Хотя постой… Ты же не за границу летишь… И все равно, Поля, не думаю, что тебе стоит так рисковать и тащить с собой эту подушку с наличными.

– Володя, ты – гений! На самом деле. Вот… Сейчас я снова распорю подушку и отдам эти деньги тебе. И ты положишь их на мой банковский счет. Надеюсь, все данные у тебя еще сохранились?

– Конечно. Давай, я все сделаю, а ты сядь, успокойся и все хорошенько обдумай. Ничего не забыла?

– Подарки Милке везу, целый чемодан. Целую сумку конфет и шоколада. Я же не знаю, как там у них, на Севере…

– Документы?

– Документы все взяла. Ноутбук, как видишь, тоже… Хотя я еду туда не работать, а отдыхать и попутно собрать материал для будущего романа.

– Ты мне вот что скажи – ты собираешься выяснить, кто убил Агренич? – спросил меня Володя прямо в лоб. – Это то, ради чего ты и собралась к черту на рога?

– Пока еще не знаю. Может, я просто хочу сменить обстановку, подышать тамошним воздухом… представить себе декорации будущего романа.

Обратного хода просто не существовало. Володя довез меня до аэропорта, проводил до посадочной линии, и я, наконец-то оставшись одна, могла самостоятельно все осмыслить. Без багажа, с легкой сумочкой на одном плече и тяжелым ноутбуком на другом, я расположилась за столиком с чашкой кофе и разложила все предоставленные мне Володей материалы. Создала файл, который так и назвала: «Материалы Уренгой», и внесла в него все то полезное, что могло сослужить мне хорошую службу в моем расследовании.